Когда Боги улыбаются

— Честно, я как-то уже устала оправдываться, — нервно поправив узел в волосах, заявила Елена, прислонившись к углу шкафа пятой точкой и сложив руки на груди наполеоновским жестом. — В России свобода вероисповедания. Ну, не живу я в вашем монастыре! И что? На врага номер один я тоже, знаете ли, не тяну. Я сюда вообще-то помогать приехала.

— Спасибо, — так же холодно, не отреагировав на ее речь, сказал монах. — Мы, я уверен, справимся.

— Да, и справляйтесь, — теперь уже ее губы растянула привычная ироничная усмешка ведьмы. — Я не вам помогаю. А Егору. И уж извините, вы всем монастырем тут справиться не сможете!

Наконец-то, в старом опере что-то дрогнуло. Он окинул Елену изучающим взглядом. К счастью, совершенно не мужским.

— Почему? — кротко спросил он.

— Вы же верите в чудеса? — в глазах Елены промелькнул хитрый огонек.

— Бог на это способен, — без пафоса отреагировал монах.

— Именно! — ну, куда уж она без своего любимого словечка. — А в детстве вы сказки читали?

— Родители рассказывали, — на его лице промелькнула тень улыбки.

— Верно. И …согласитесь, религия — это одно, а сказки — другое, — продолжила ведьма свою женскую логическую цепочку, которыми она обычно всегда ставила своих собеседников в тупик. — Но и та и другая сторона играет по своим правилам.

— Ага, — монах чуть усмехнулся. — В сказки я в детстве тоже верил. И что?

— Да ничего, — пожала ведьма плечами. — Но вот вопрос: Егор к какой стороне относится?

Миг подумав, он насмешливо фыркнул.

— Примерно уловил, — сообщил он. — Что вы хотели?

— Информацией поделиться, — призналась Елена. — Все-таки преступники сегодня вернутся. Хотелось бы их тепло встретить.

— А! — он опять кивнул. — Вот чья это идея. Отец Георгий говорил.

— Можете не верить, — миролюбиво предложила ведьма. — Я сама была бы счастлива ошибиться. Но хочу все же быть готовой, если не ошибусь.

— Так чего хотели-то? — он опять делал вид, что стремительно теряет интерес к разговору.

— Я знаю, где было снотворное, — спокойно сказала Елена.

Монах бросил на нее острый взгляд. Умела она достать, когда надо. Отец Федор засунул руки в карманы черных джинсов и прошагал пару шагов туда-сюда по небольшой комнатке. Одет он был вообще не по уставу. Джинсы и футболка. Но как-то даже в этом напоминал священника. Что не скажешь о Егоре, когда он ходил без монашеского одеяния.

— Ладно, — сдался он. — От меня что надо?

— Я поделюсь тем, где оно было, — деловито продолжила ведьма. — А вы поможете мне понять, как оно там оказалось.

— Ну, и? — все тем же чуть ли не скучающим тоном осведомился этот непрошибаемый мужик.

— В ваших леденцах, — мило отозвалась Елена почти медовым тоном.

— Что? — вот тут его дернуло! Монах вперил в нее совершенно потрясенный взгляд. И Елена для себя решила, что все-таки Егор насчет отца Федора был прав. Мужик реально потрясен. Так не сыграешь. Да еще и при ведьме, которая отлично чувствует ложь.

— Не конкретно в ваших, — уже более деловым тоном продолжала хозяйка Бюро. — А в таких же как вы делали себе, когда бросили курить. Таких же, какими теперь балуется весь монастырь. Только наши, так сказать, отравленные, были с таволгой, а не с банальной мятой.

— С чего вы взяли? — монах сохранял то же невозмутимое выражение на лице, но по глазам Елена увидела, он ей поверил.

— Такие леденцы сделать легко, — стала рассказывать она. — И доступно это многим. Может, когда вы бросили курить, лакомство и было только мятным. А потом?

— Потом я делал разные, — признал он. — С барбарисом, лимоном, другие…

— И так легко было сделать леденцы с новым вкусом, — развивала Елена версию. — И кто-то это сделал. В лаборатории вашей обители стоит небольшая колба с настоем таволги. Так вот она наполовину пуста. Я видела ее вчера днем. Не думаю, что это средство так часто используют.

— Практически не используют совсем, — подтвердил отец Федор и сел на койку, указав ей на стул. — Слишком сильное средство. У нас есть пара братьев, кто по возрасту страдает бессонницей. Но для них мы готовим настой с иван-чаем и валерианой. А таволгу крайне редко.

— Понимаю, — кивнула хозяйка Бюро. — Я тоже немного разбираюсь в травах. Профессиональный интерес, знаете ли. Так вот. И мы, и вы, проверили сахар из комнаты отдыха на этом этаже. Но как правильно заметил Павел, это офицер ФСБ, который нам помогает, если бы вы приняли снотворное до ночной молитвы, то заснули бы еще в храме.

По лицу монаха было видно, что он просто мечтает чертыхнуться, если не выматериться, да сан не позволяет.

— Я должен был догадаться, — наконец, сказал он.

— Так же отец Василий сказал мне, — продолжала ведьма. — Что иногда монахи угощаются конфетами сразу после молитвы…

— Да, — отец Федор уже намного охотнее шел на контакт. — Позавчера было тоже самое. Мы вышли вчетвером. Я, и те три брата, кто так же уснул. Уже во дворе корпуса отец Анатолий попросил конфету. Я дал ему и брату Вениамину. Потом мы поднялись наверх. Я сам по дороге тоже съел леденец. И уже когда дошли до келий, меня окликнул отец Сергий. Его я тоже угостил.

— Где были те конфеты? — уточнила Елена.