Когда был Лютер маленький, с кудрявой головой…

Кстати, относительно безоблачного неба над Испанией был у Лютера один вопрос, на который сам он не мог ответить. Над всей Испанией, и впрямь, постоянно светило солнце, лишь изредка закрываемое случайной тучкой, но местные метеосводки упорно твердили, что страна пребывает в перманентной власти циклона, нещадно поливающего всю территорию королевства дождём, а кое-где и побивающего её градом.

В один из этих прекрасных солнечных дней посчастливилось Лютеру познакомиться в Гибралтаре с одним учёным голландцем, прибывшем в метрополию для получения правильных учебников по истории для Лейденского университета. Этот голландец и объяснил Лютеру сей когнитивный диссонанс, учинившийся меж реальностью и метеосводками. Дело в том, что однажды испанский Гидрометцентр сообщил, что над всей Испанией безоблачное небо, и тут же прилетел с Канарских островов один не в меру ретивый генерал, устроил мясорубку, изобрёл «Фалангу» и пятую колонну, назвался каудильо и правил долго и счастливо, и умер в один день. В общем, своеобразный был персонаж местной истории.

С тех пор, опасаясь очередных пассионариев с Канарских островов, король испанский строго-настрого запретил метеорологам широковещать народу о ясных погодах и безоблачных небесах и вообще повелел забыть о солнце в своих метеосводках. Пассионарии – они, конечно, пассионарны, рассудил мудрый король, но летать с Канарских островов в ненастную погоду не любят, как и ординарные подданные.

После этого указа путчи в Испанском королевстве более не случались, и уже даже старожилы не могли их припомнить (хотя, что в этом удивительного: старожилы никогда ничего не могут припомнить, и, кажется, сугубо для этой функции они и были созданы Господом).

Лютер же из всего этого сделал вывод, что средства массовой информации представляют собой невиданную и ещё никем вполне не осознанную силу, и решил взять её на вооружение.

Лютер и справедливость

Лютер очень любил справедливость. Справедливость могла бы быть его богом, если бы оным не являлся для Лютера Иисус Христос. Ради справедливости Лютер готов был пойти на любую несправедливость.

Так, например, ещё будучи школяром, Лютер услышал, что некий старшеклассник жестоко оскорбил некоего младшеклассника, оказавшегося ещё и чернокожим. Вскипев праведным гневом, Лютер оклеветал того старшеклассника перед самым искусным в Священной Римской империи дуэлянтом, после чего того старшеклассника – обидчика малышей – полиция нашла в парке с тринадцатью колотыми ранами и семью пулевыми. Не утоливши чувства справедливости, Лютер обвинил перед инквизицией родителей почившего старшеклассника в занятиях генетикой, после чего они были приговорены к ста девятнадцати годам каторги в урановых рудниках, без права переписки. Остальных родственников и знакомых того злополучного старшеклассника по разным уголовным мелочам, стараниями Лютера, ввергли в узилище на сроки разной длительности. Менторов, имевших несчастье учить того старшеклассника, заставили каяться прилюдно в том, что потакали этому врагу германского народа, а потом отправили в пешее паломничество в Иерусалим, для отмаливания столь тяжкого греха пред гробом Господним.

Позже, говорят, появился некий свидетель, утверждавший, что никакой несправедливости тот старшеклассник не чинил, а напротив, младшеклассник облыжно оклеветал старшеклассника в надругательстве над своим чернокожием, дабы получить вследствие этого через суд сатисфакцию в виде мешка золотых дукатов. Этот свидетель никак не вписывался в столь триумфально разворачивавшееся шествие справедливости, и в один, не уверен я, что прекрасный, день дом того свидетеля вдруг загорелся и обрушился прямо на голову хозяина.

Когда Лютер стал вождём германского народа, ему доложили, что в одной кабацко-вольной беседе тот давнишний обиженный чернокожий школяр сильно печалился по поводу сией истории: мол, из-за Лютера не выгорело дело и не удалось получить сатисфакцию в виде мешка золотых дукатов, и теперь приходится влачить жалкое существование.

Опечалился Лютер, и не прошла ещё луна полного цикла, как выслали болтуна вместе с нелегальными иммигрантами на хлопковые плантации Нового Света. В пути на корабль напали берберские пираты, и он затонул со всеми пассажирами.

Последнего, кто вообще помнил о той истории, зарубили ледорубом в стране ацтеков.

Вот как почитал Лютер справедливость… Но вернёмся к прерванному повествованию.

Олицетворением антисправедливости (которую ни в коем случае не следует путать с несправедливостью) для Мартина Лютера был папа ватиканский. Самого папу Лютер готов был объявить сатаной, а обиталище его – стольный град Ватикан – преисподней, если бы для Мартина эти слова не обозначали иное. Поэтому приходилось ограничиваться менее громкими титулами в отношении своих противников: папа был приспешником сатаны, а Ватикан – прихожей преисподней.