Когда дьявол пляшет

Я счастлив, что ваш директор по связям с общественностью, с ее юридической степенью в Станфорде, такой эксперт в военных вопросах! Возможно, она сможет подсказать, как мне предлагается остановить послинов, применяющих аэромобильную тактику и закачивающих в Ущелье по сто тысяч бойцов в час? У меня есть одна, повторяю, ОДНА дивизия под рукой, чтобы их сдержать, и ей надо перекрыть многочисленные выходы из зоны. Более того, все выглядит так, словно они планируют двинуться вверх и вниз вдоль линии фронта, открывая проходы. У меня нет войск, чтобы им помешать, за исключением отдельных членов местной милиции старше сорока четырех! И проблемы у нас не только в Джорджии; в Шенандоа свыше пятидесяти тысяч послинов сидят на трех наполовину готовых «ШеДо». Возможно она может сказать, что мне следует делать с этим? Если не может, я предлагаю ей ЗАТКНУТЬСЯ К ЧЕРТОВОЙ МАТЕРИ. Это не политический кризис, это КОШМАР! И чем скорее вы все придете к пониманию того, что речь идет не о возможной сдаче города или возможной потере дивизии, но о ВОЗМОЖНОМ ПРОИГРЫШЕ ВСЕЙ ВОЙНЫ, тем быстрее мы с этим закончим.

Бывают времена, когда применение ядерного оружия оправдано. Вам необходимо это понять, мадам президент. Мы вынуждены применить ядерные заряды, не хотим их применить, а вынуждены. Нам следовало их применить в Рочестере и при втором Роаноке; это значительно сократило бы понесенные нами потери. Ваш отказ применить их послужил причиной дополнительных потерь убитыми в размере, вероятно, дивизии. Но сейчас мы вынуждены их применить; альтернативой является смерть. Добро пожаловать в лагерь припертых к стенке.

Эту политическую… привередливость необходимо прекратить, и прекратить немедленно! У нас остался один батальон ББС, и он — единственное подразделение, способное выполнить это задание. А он испарится в одну секунду, если дыра, куда ему предстоит прыгнуть, не будет большой. А это означает использование ядерных зарядов. Я не собираюсь растранжирить эти ББС даром. Мы применим ядерные заряды в начале нападения и будем оказывать поддержку ядерными ударами по запросу, пока не оттесним послинов обратно за Ущелье. И если у вас с этим проблемы, можете забрать мои проклятые звезды прямо СЕЙЧАС.

Верховный Командующий открыл было рот для запальчивого ответа, но президент подняла руку.

— Действительно настолько плохо? — спросила она.

— Мадам президент, — произнес Верховный Командующий, — нет необходимости…

— Стоп, — сказала она, снова поднимая руку. — Я задала вопрос генералу Хорнеру.

— Да, мэм, — ответил генерал. — Это действительно настолько плохо. За пределами Ущелья открываются многочисленные пути. Некоторые из них, большинство, довольно рискованные, но блокировать их особо нечем. Это сложно, но я не могу доставить ко всем проходам достаточно сил, чтобы остановить их… наплыв. Ущелье имеет слишком много выходов. Они могут повернуть на запад и открыть Сто двадцать девятое шоссе, и их водопад захлестнет Чаттанугу. И у их сил достаточно… напора также направиться в сторону Ноксвилля и Эшвилля. Я не могу загнать эти силы обратно в бутылку тем, что имею в этом районе, размер наших сил там основательно подорван вследствие помощи, которую им приходилось выделять для решения неотложных задач в других местах. А теперь послины еще и принялись всерьез наступать вдоль всех Аппалачей. У нас просто не хватает сил справляться со всем этим и с силами в Ущелье. Я должен… закупорить их там, пока не переброшу в район достаточно сил, чтобы оттеснить их обратно.

Мне необходимо остановить поток прежде, чем прорвется достаточное количество, чтобы захватить Эшвилль и Чаттанугу с тыла. Мадам президент, между Ущельем и Эшвиллем расположены три подгорода с общим населением четырнадцать миллионов человек. И если Эшвилль падет, тогда нам всем, наверное, имеет смысл учиться говорить по-канадски.

— Вы не сможете остановить их ядерными ударами, — возразил Верховный Командующий. — Послинов слишком много. Физически невозможно «покрыть стеклянной коркой все восточное побережье», даже если нам удастся пережить это и политически, и экологически.

— Я и не собираюсь, — холодно ответил Хорнер. — Как вы бы заметили, если бы слушали. Я намерен пробить дыру и бросить в нее Майка О’Нила, чтобы ее заткнуть. Мне бы также хотелось получить возможность их применения в других ключевых пунктах.

— Погодите минуту, генерал Хорнер, — сказала президент. — Я хочу, чтобы все отключились от этого канала, а миссис Норрис и мисс Шрамм покинули эту комнату.

Она подождала, пока остальные с неохотой не отключились от линии связи, затем повернулась к изображению далекого генерала: