Когда душа уходит в воду

Также, Лари рассказал про свою первую любовь. Судьба не сжалилась над ней и из-за этого мне стало печально. Тогда он принёс мне её фото и на ней была изображена очень красивая девушка, видимо, природа для неё, тогда, ничего не пожалела. И в тот момент, я расплакалась, но оказавшись в объятиях парня, быстро успокоилась, как будто, мне дали выпить валерьянки, но может Лари и есть моя валерьянка, с ним могу ощущать себя спокойно и быть самой собой, а не притворяться перед всеми бесчувственным человеком.

Мне хотелось, чтобы всё дошло до депрессии – просто лежать и находиться в печали, ничего не хотеть делать и быть закрытой в себе, но болезнь ко мне не торопилась приходить, поэтому подавляла в себе улыбки и гормоны счастья, поскольку книги и красивые виды природы меня реально делали счастливой и приходилось как-то справляться с этим. Даже задумывалась о самоубийстве, но понимала: суицид – это не выход.

Я просто хотела жить. Жить счастливо.

Каждый день в «Brendon's Cakes» встречались с ним, но всего на пару минут, обмениваясь новостями. Каждую ночь, мы по долгу ходили возле залива Порт Филипп и делились событиями за прошедший день, бывает раскрывала для него некоторые смешные секреты и, в целом, смеялись над ними. Мы дарили друг другу страстные и нежные поцелуи, наслаждаясь этими ласками, уходя в наш общий мир, где никого не существовало, кроме нас самих. Прикасались ладонями к нашим телам, оставляли на них, краткие, поцелуи, глядели в глаза, словно это были и не глаза совсем, а целый космос. Внутри нас бурлили эмоции, но их невозможно было передать словами, только ощущать их, осознавая, что мы – одно целое и ничто нам не помешает любить друг друга.

Мне хотелось с ним уехать куда угодно, главное с ним и подальше ото всех тех завистливых людей, не верящие в любовь, не верящие в надежду и веру.

– Лари, – произнесла я, чтобы привлечь его внимание. Сейчас, когда лежала у него на груди, ко мне пришёл в голову вопрос, терзавший меня. Может и глупо его было задавать, из-за того, что было между нами в последнее время, но должна была знать правду, чтобы, наконец, успокоить себя и, в особенности, свои мысли.

– Да? – взглянул он на меня, а в глазах стоял вопросительный знак, намекая на то – он внимательно слушает.

– Ты знаешь Элисту? У тебя было что-то с ней или..– мне не хотелось произносить это в слух, но он, кажется, понял, что я имею в виду.

– Нет, с ней у меня ничего не было и не будет, ведь, с Элистой, не, так хорошо, знаком и не хочу знакомиться, так как, типаж девушек, как у неё, меня не привлекает, – коснулся пальцами моей щеки, нежно поглаживая её, подушечками пальцев. Я смотрела только на него и только на него, не отвлекаясь, ни на что, вокруг.

И тогда, сердце мне нашептало, самые замечательные и искренние слова. Я поняла, что полюбила его.

Глава 13

Габриэль

Шли дни, а там уже прошло и три месяца. С Хилари по вечерам мы начали сидеть в «World of lives» за столом и читать книги на свой вкус, а ночью мы снова приходили к заливу и слушали шум волн, по утрам мы созванивались и говори о новых новостях или делах, которые будут в течении дня. Со временем, вдруг начала задумываться о том, как признаться ему в любви, ведь я влюблена так, что готова рассказать родителям правду, но это тогда уж будет слишком. А я так хочу сказать им, что хочу сама решать, как мне жить, вести свой поток жизни, не задумываясь о том, что случиться со мной, а просто быть как все. Как все нормальные люди

Одним вечером, отец позвал меня к себе в кабинет. В моих голове промелькнуло, что опять скажет найти какие-то бумаги в шкафу, но зайдя к нему, тут же увидела знакомое лицо и сердце учащённо забилось, появилась паника, сковавшая меня изнутри, но снаружи виду не подавала. Когда подошла к столу, возле которого он сидел, тот поднял на меня свои глаза и показал на экран компьютера.

– Мы вроде виделись с ним на выставке, да? – и устремил глаза обратно на монитор.

Ему в ответ пришлось услышать молчание. Я не знала, что сказать. Теперь сильнее начала боятся за судьбу Хилари Росса. Допрос продолжился.

– Ну и что ты молчишь, дорогая дочь? Это же он тогда был?

Мне всего лишь пришлось кинуть, язык не поворачивался, чтобы что-либо сказать, хотелось спрятаться, а лучше всего спрятать Лари от моих «добрых» родителей.

– Кто он? – задал следующий вопрос.

– Он брат моей партнёрши в кафетерии, – снова соврала я, чтобы как-то вытащить его из этой грязи, в которой сама уже давно тону.

– И снова ложь, Габриэль Даниэлс, – проговорил он. – Снова ложь, – и тяжко вздохнул, добавив, что я свободна и могу идти.

Он умрёт.

Перебирая ногами, по мягкому ковру, остановилась возле двери. Не хотелось идти дальше, хотелось увидеть, какие действия последуют от отца.

Его убьют.

Отец звонит кому-то – и это то, что хотела увидеть.

Ему конец.

По моим щекам начали течь слёзы, не зная, кидаться ли на отца или же просить на коленях, чтобы его не трогали. И не удержавшись, разрыдалась в голос, упав на колени, крича, во все горло, сквозь слёзы.