Когда ее не стало

Процесс пошел быстро. На счету была каждая секунда. Любое событие в городе долетало до ушей мэра со скоростью молнии. Визгунов назначил встречу с лучшим репортером криминальной хроники Ефимом Щеблыгиным, работавшим в газете дочери. Для встречи было выбрано странное место – одна из закусочных на улице, носящей имя Пушкина, а в простонародье прозванной «Кишкой». Забегаловка находилась напротив девятого участка, там харчевался весь полицейский состав, а потому это место считалось тихим и спокойным. Визгунов попросил Фиму Щеблыгина привести с собой кинооператора с телевидения и никому о предстоящей встрече не говорить ни слова.

Фима умел держать язык за зубами. Визгунов в нем не ошибся. Когда репортер и его друг с телевидения приехали на место, то помимо Визгунова увидели сидевшего с ним за одним столиком начальника участка, майора Дмитрия Длугача. Такую встречу можно было назвать удачей. Журналисты подсели за столик к полицейским, и им предложили отснять новостной сюжет в одном из дворов печально знаменитого района.

* * *

Тем временем в том самом дворе уже шла съемка. Оператором был не профессионал, а прокурор-криминалист из областной прокуратуры, прибывший на место со следователем Зубко и другими экспертами. Даже двух понятых пригласили.

– Как тебе удалось в сжатые сроки найти машину, Тимур? – спросил Зубко у Балабанова.

– Все просто, Тарас. Нашел не я, а начальник девятого участка Длугач по моей ориентировке, разосланной по всем отделениям полиции. Когда я проверил снимки следов протекторов и сравнил их с колесами машины, то все сомнения отпали. Я выставил здесь пост и тут же позвонил тебе. Понятые есть, и мы можем осмотреть машину.

Замки взломали, сигнализация не сработала. В багажнике лежал стальной чемоданчик, в отделении для перчаток нашли две связки ключей, пистолет и схему дачи Визгунова. Номера машины были фальшивыми. Переписали номера двигателя и агрегатов. Составленный протокол подписали понятые.

– Хороший улов, – сказал Зубко.

– Все улики забирайте себе, Тарас. Машина найдена в городе, я отбуксирую ее на спецстоянку. Увидимся завтра. У меня еще одна идейка возникла, – загадочно произнес Балабанов.

На том и простились. Двор пустовал недолго. Вскоре здесь появились майор Длугач, двое репортеров и Визгунов. Балабанов находился на другом конце двора, и его никто не заметил, тем более что он был в штатском.

Тимур достал из пакета конфискованные телефоны. Он достаточно быстро разобрался, с какого из них звонить Ордовскому. С одного аппарата не было сделано ни одного звонка. Во втором остались номера в строке меню «отправленные», а в третьем сохранился номер особняка Пичугина. Вот с этого-то телефона Балабанов и позвонил секретарю. После пары гудков он услышал голос Ордовского и поприветствовал его:

– Честь имею кланяться. Мне нужны коды чемодана.

Наступило молчание. Секретарь растерялся. Это и понятно: он ждал звонка с другого телефона, но Балабанов не знал нужных четырех цифр для набора.

– Куда вы пропали? – наконец поинтересовался Эдуард.

– Ты у нас не единственный. На наши услуги очередь стоит. Пришлось вернуться в город. Вот только что освободились и выехали на трассу. Чемоданчик лежит у меня на коленях, и я очень хочу его вскрыть. Называй коды.

– Перезвони мне с телефона, который я тебе дал. Коды получишь с автоответчика. На память я их не помню.

– А я забыл твои цифры.

– Почему вы нарушили оговоренный план?

– Потому что ваш план дурацкий. А мы сработали под маньяка по кличке Филин. Слыхал о таком? Он все еще в бегах. Кромсает женщин по ночам. И только он мог не знать, что место, куда он забрел, принадлежит ментам. Так оно больше похоже на правду. Говори свои цифры!

– 2112. Когда получишь коды, телефон не выбрасывай. Если ошибетесь, через десять минут автоответчик повторит коды.

– Понял. Гуд-бай. Если понадобимся, знаешь, как на нас выйти.

Балабанов прервал связь, после чего тут же, но уже со своего телефона позвонил Визгунову. Он видел, как полковник взял трубку.

– Сигнал поступил, Андрей. Отведи людей подальше от машины. Мы не знаем мощности бомбы. Я набираю код взрыва.

– Давай!

Визгунов сам руководил съемкой.

– Дима, встанешь здесь, – скомандовал он Длугачу. – Мне нужно, чтобы в кадр попала не только машина, но и весь двор. Начинайте снимать. Только меня в кадр не впечатайте. Меня здесь нет и не было. Все помнят, что спрашивать и отвечать?

– А почему бы не вам, Андрей Борисыч, ответить на вопросы? – спросил Ефим. – Ваше слово в городе весит больше любого другого раза в три, если не в десять.

– Нельзя, Фима. Дело ведут майор Балабанов и следователь из областной прокуратуры. Меня к нему не допустили. Кроме того, мои слова могут расценить предвзято. Я же отец погибшей, а значит, необъективен. Начинайте съемку!

Оператор махнул рукой. Фима поднес микрофон ко рту.