Когда говорит кровь

– Самым прямым, сановник. Самым прямым. Хотя многие думают, что главное, что есть у ларгесов, это Синклит, традиционные привилегии и родовые земли, важный источник нашего могущества – это рабы и работорговля. Их мы держим в своих руках очень и очень крепко, бережно оберегая от других сословий. Потому что нет в этом мире товара, что был бы столь же выгоден и приносил столь же высокую прибыль как невольники. Рабы, которых мы продаем на поля или в шахты, стоят по тысяча шестьсот литавов, и в год мы продаем их по четыре тысячи. В среднем один раб, учитывая затраты на кормежку, содержание, оплату услуг надсмотрщиков и охранников, ловцов, если надо, постройку и ремонт лагерей, кораблей, повозок и всего прочего, обходится нам в пятьдесят ситалов в месяц, а задерживаются они у нас не больше чем на пару месяцев. Хотя торгуем мы не только разорившимися вулграми, которые арендует у нас же землю, но и захваченными по всему северному побережью клавринскими выродками. Ну что, уже подсчитал наши доходы, а, Великий логофет? Хотя ты их, наверное, и так знаешь. Да, у моей семьи есть земли, стада, рудники, торговые компании, мастерские, доходные дома, да и много чего ещё. Но главный источник нашего богатства, это, конечно, рабы. И долгие годы у нас не было стоящих упоминания конкурентов.

Кирот Кардариш вновь налил себе вина и несколько притворно поморщился, но все же выпил.

– И вот тут появляются Тайвиши, которым слава Ардишей засвербела в заднице, и решают поиграть в завоевателей. И к всеобщему удивлению, эта игра им удается. Настолько удается, что в их руки попадает целая страна и все ее население. Сколько сейчас Лико ведет с собой невольников? Двадцать? Тридцать? Пятьдесят тысяч? А сколько тысяч рабов будут продавать все последующие годы? Понимаешь, как поменяется весь сложившийся торговый баланс? Понимаешь, конечно. Сам, наверное, и придумал, как его сломать. Поэтому глаза у тебя так и блестят, что даже в этом долбанном полумраке видно. Я не ради бахвальства вспоминал тут своего великого предка. Ведь прошлое моей семьи, это возможное будущее семьи, которой ты служишь. Они хотят провернуть ровно то же самое, что сделал сто пятьдесят лет назад мой предок. Вот только он был первопроходцем и особо никому дорогу не переходил, а Тайвишам придется перепахать под себя всю полянку. И под поляной я понимаю себя, свою семьи, и ещё пару десятков других благородных родов, которые контролируют сегодня работорговлю. Ну а тот кто контролирует рынок рабов, контролирует доходы благородных семей. А вместе с ними и сам Синклит. А я не из тех, кто позволяет себя перепахивать.

– Так что вы хотите? – сухо произнес Великий логофет.

– Можешь передать Шето, что я совсем не против с ним подружиться. Да и против его сыночка в главнокомандующих в целом тоже ничего не имею. Вот только у всего в этом мире есть своя цена и цена моей дружбы, это цена на рабов.

Джаромо удивленно поднял бровь.

– Не прикидывайся, будто бы не понял, о чем я говорю. Все ты прекрасно понял. Мне нужны гарантии, что привезенные вами харвены будут продаваться только и исключительно по средней цене и на существующих рынках. Никаких занижений. Никакого передела. Хотите помимо добычи серебра и железа заняться работорговлей? Пожалуйста. Я не против. Но только на условиях завещанных моими предками. И с моим допуском к этой новой земле.

– Вы же понимаете, что это невозможно?

– Тогда и наша дружба тоже невозможна, ибо вы подрываете благосостояние моей семьи, а за то, что принадлежит мне, я привык драться. И драться до конца. Без жалости.

– Значит, не договоримся?

– Даже если боги мне повелят.

– Я напомню вам, что за нами стоят сановники, стратиги, эпархи, коллегиалы, и на большинстве постов в государстве находятся наши люди. Мы контролируем тагмы, контролируем палаты, контролируем города, провинции, владения, колонии и малые царства. Ну а сейчас, когда доблестные войска под руководством Лико разгромили и покорили харвенов, мы станем ещё и народными любимцами. Особенно после пышного триумфа и празднеств, которыми мы подчеркнем свою щедрость и безмерную любовь к нашим согражданам. Поверьте, мы приложим все силы, чтобы завоевать обожание толпы и добьемся ее. Хотя нас и так чтут за те девятнадцать лет мира и процветания, что мы принесли Тайлару. Так что подумайте ещё раз, господин Кардариш, стоит ли так демонстративно плевать в протянутую вам руку дружбы? Так ли вы готовы к объявлению войны тем, за кем и народ и власть?

– Народ, как пьяная баба на Летние мистерии: быстро влюбляется, быстро дает, быстро забывает, и тут же увлекается новым ухажёром. И, как и пьяная баба, он никого не способен защитить. Так что, говоря по простому, похер мне на вашу народную любовь. А власть в этом государстве принадлежит старейшинам – главам трехсот сорока благородных семейств. И большая их часть твоим хозяевам не служит, и служить не собирается.

– Не забывайтесь. Я все-таки Великий логофет,– проскрежетал Джаромо, словно перемалывая слова.