Когда гремели пушки

Я невольно вспомнил этот отзыв Федора Ивановича, как только переступил порог командного пункта Толстова. Командир дивизии сразу же располагал к себе своей аккуратностью и безукоризненной выправкой. По его четкому и уверенному докладу чувствовалось, что он любит свое дело, хорошо знает состояние дивизии. Когда речь зашла об офицерском составе, Толстов дал исчерпывающую характеристику каждому, до командира батальона включительно, и даже рассказал о семьях некоторых офицеров.

— А где и как живет ваша собственная семья? — поинтересовался я.

— Моя семья всегда со мной, — весело ответил Толстов.

И действительно, жена командира дивизии, Евдокия Андреевна, была в полном смысле боевой подругой. Начиная с первых дней гражданской войны, когда они только что поженились, разлучить их не могли никакие обстоятельства. Куда бы ни забрасывала тов. Толстова суровая военная судьба, его жена постоянно была с ним. Она устраивалась на работу тут же в части то санитаркой, то телефонисткой, шла на любые трудности, стремясь облегчить и скрасить жизнь мужа…

Когда с делами было покончено, Толстов пригласил меня в свою семейную землянку. Евдокия Андреевна встретила нас там совсем по-домашнему. На столе шумел самовар, на большой тарелке лежали румяные, еще теплые беляши.

Давненько мне не приходилось распивать чаи в такой обстановке. С грустью вспомнил о своей семье, которую не видел почти три года. Представил мысленно, как трудно приходится жене с двумя детьми, но что же поделаешь! Утешился тем, что на фронте у нас дела пошли хорошо, скоро, наверное, разобьем врага и опять будем все вместе…

Из других командиров соединений, с которыми мне не раз приходилось встречаться в те дни, такое же хорошее впечатление оставил генерал Е. Я. Савицкий. Он командовал авиационным истребительным корпусом и сам летал на самолете, подаренном ему конструктором Яковлевым с надписью на фюзеляже: «Генералу-герою».

Боевой работы у истребителей было в то время уйма. И здесь во всем блеске проявились незаурядные организаторские способности тов. Савицкого. Его части, чередуясь с методичностью хорошо отрегулированного автомата, несли постоянное дежурство в воздухе. Одни летчики выполняли задание, другие готовились к вылету, а третьи отдыхали. Сам комкор тоже не «засиживался на земле». У него не проходило дня без боевого вылетав и он имел уже на своем личном счету десятки сбитых самолетов противника.

Умело использовал Е. Я. Савицкий и трофейную технику. Он одним из первых поднялся в воздух на немецком истребителе и наглядно продемонстрировал перед подчиненными его наиболее уязвимые места.

А как не вспомнить здесь о саперах и войсковых инженерах! Подготовка к Крымской наступательной операции, начатая нами еще с осени 1943 года, неразрывно связана с героическими делами инженерных войск. Уже тогда в сложных боевых и климатических условиях инженерные бригады построили двухкилометровый мост через Гнилое море. В декабре у нас появилась вторая переправа протяженностью в 2610 метров. Строительство велось днем и ночью. Саперы по 14–18 часов в сутки находились в ледяной, горько-соленой воде, под артиллерийским огнем противника.

Чтобы читатель лучше представил, чего стоили нам эти сооружения, позволю себе назвать здесь две цифры. Нашим автомобилистам пришлось исколесить сотни тысяч километров, чтобы доставить к месту строительства в совершенно безлесную Таврию 3600 кубометров бревен и досок да около 500 тонн металлических поковок.

И вдруг в последних числах февраля разразился небывалый шторм. Из Азовского моря в Сиваш нагнало массу воды. Обе переправы были разрушены. Переброска войск на крымский плацдарм приостановилась.

Пришлось все начинать сначала. В течение нескольких дней смытые переправы вновь поднялись над Сивашем.

Нам предстояло перебросить по ним еще пять стрелковых дивизий, большое количество артиллерии и танков. А стоял уже март, со дня на день должно было начаться наступление. Проявляя вполне понятное беспокойство, Ф. И. Толбухин назначил начальником района переправ боевого, опытного и энергичного генерала — заместителя командующего 51-й армией Владимира Николаевича Разуваева.

Выбор этот оказался очень удачным. На переправах водворился завидный порядок. Переброска войск и техники производилась строго по плану и только в темное время, с 20 часов вечера до 7 часов утра. Перед этим войска сосредоточивались в исходном районе и разбивались на четыре колонны пехотную, артиллерийскую, автомобильную и гужевую. Для каждой из колонн устанавливались свои дистанции и свой темп движения.

К 25 марта на крымский берег было переправлено все что нужно, включая боеприпасы и продовольствие. Подготовка к наступлению в основном закончилась. Но далеко еще не закончились испытания, выпавшие на долю воинов 4-го Украинского фронта в тяжелую зиму и не менее трудную весну 1944 года.