Когда я был настоящим

    В течение следующего месяца я покидал здание – в смысле, всю зону реконструкции: здание плюс двор плюс участок улицы между ними и офисом Наза, где были мост и стадион, - всего дважды. В первый раз – чтобы сходить за покупками. Все это обычно делали за меня, но однажды у меня возникло желание сходить и самому проверить, что происходит во внешнем мире. Оказалось - ничего особенного. Второй раз случился, когда я заметил, что у моей старой, покорябанной «Фиесты», припаркованной у стадиона, спустило колесо. Я уже несколько месяцев на ней не ездил и не собирался, но, увидев спущенное колесо, вспомнил ту мастерскую по ремонту шин рядом с моей старой квартирой – ту, у которой задержался в день заключения договора, не зная, пойти ли домой или двинуться дальше в аэропорт.

    Как только я вспомнил эту шиномонтажную мастерскую, она тут же начала мне ясно представляться: окна ее фасада, тротуар, где стоял рекламный щит, кафе по соседству. Я вспомнил, что на крыше кафе рядом с горой шин была приделана аляповатая модель жестянки бобов. Шины были выстроены и на улице перед мастерской, вертикально укрепленные в стойке. Когда эти подробности ожили у меня в памяти, место – казавшееся мне, когда я там жил, настолько обыденным, что я его почти не замечал, - окутала атмосфера чего-то интересного. Заинтригованный, я решил его посетить. Я взял у мотоциклиста-любителя кое-какие инструменты, заменил шину, поставив запаску, а потом поехал туда, где жил раньше, чтобы отремонтировать спущенную.

    Место как будто не изменилось с тех пор, как я видел его в последний раз. На улице перед мастерской по-прежнему были выстроены в стойке шины, а на крыше, рядом с аляповатой моделью жестянки бобов, рекламирующей кафе по соседству, громоздились другие. Шины были обычные, настоящие, но рядом с огромной жестянкой казались уменьшенными, словно игрушечными. К фасаду мастерской тоже были прислонены шины, сложенные одна на другую, как бывает на картинговых трассах. Позади них нарисованные объявления рекламировали специальные скидки на шины - и новые, и использованные, а также бесплатную установку. На тротуаре перед мастерской стояло небольшое прямоугольное устройство: вертикальный щит высотой до пояса, насаженный на палку, вставленную в массивное основание. На ветерке щит быстро вращался вокруг палки, и перед прохожими одно за другим мелькали два сообщения. Оба сообщения гласили: «Автошины».

    В нескольких шагах от щита на тротуаре покачивалась более хитроумная реклама – ребенок, одетый в костюм «Мишлен Мэн». В костюме его талия напоминала неохватную белую шину, которая покачивалась при движении. Ему было, наверное, лет десять-одиннадцать. Видно было, что это мальчик, потому что верхнюю часть костюма, голову, он не надел. Ей завладели двое ребят постарше; эти двое стояли у входа в мастерскую, пиная голову туда-сюда, словно футбольный мяч. Когда я подъехал, они перестали ее пинать и неторопливо подошли к моей машине. Они смотрели на мои шины очень серьезно, нарочито вытягивая шеи – несомненно подражая родителям или кому-то еще, хозяевам мастерской.

    Я вышел из машины.

   - У вас тут царапина, - сказал старший из ребят; ему было лет пятнадцать.

   - Знаю, - ответил я ему, - я не по этому поводу. Я по поводу спущенного колеса.

   Паренек чуть помладше, вместе с которым они пинали голову, двинулся в обход машины - проверить шины с пассажирской стороны.

   - В багажнике, - сказал я им.

   Обойдя машину сзади, я открыл его. Двое мальчишек принялись вглядываться внутрь, как гангстеры в кино – в тех сценах, когда гангстеры открывают багажник, где припрятали тело или запас оружия. Ребятам, когда я открыл им багажник, тоже вспомнились такие сцены – это было очевидно. Они вгляделись внутрь; потом старший залез туда и вытащил колесо. Тот, что помладше, попытался ему помочь, но он отмахнулся от его руки. Самый младший, одетый в мишленовский костюм, подошел, переваливаясь, и попытался включиться в процесс, но его, в свою очередь, отпихнул средний.

   - Тебе на улице стоять положено! – повысил он голос.

   - А ты чего раскомандовался! – крикнул в ответ младший.

   - А ну, заткнитесь, вы! – велел им старший.

   Средний опустил глаза. Лицо его вспыхнуло от обиды. Младший в своем костюме победоносно зашагал рядом с ним. Старший парнишка внес колесо в мастерскую. Я последовал за ним. Средний парнишка ввалился за мной, но остался в дверях, чтобы загородить дорогу младшему. Больше в мастерской не было никого.

   - А где настоящие рабочие? – спросил я.

   - Я и есть настоящий, - сказал старший. Вид у него был обиженный.

   - Ну, в смысле... эти... хозяева.

   - На обед ушли, - ответил он.

   - Кафе рядом, - добавил средний.