Когда я убью дракона

– Так вы, это, просто идите и не наклоняйтесь вправо, ваша смелость!

– Как ты сказал? – прошипел рыцарь.

– …ваша светлость. – поправился Себастьян.

– Высоту мечом не сразить! Пред силами природы даже смелейшие могут отступить в благоговейном ужасе! – заметил хозяин алюминиевого меча.

– Тардла может брать хвастливого мальчика в рукоямку и нести так наверх. – донеслось сзади – Это быстро!

– Я тебе возьму! И вообще! Не мешайте любоваться видами.

А виды с башни и впрямь открывались занимательные. Будучи почти под потолком подземной части города, можно было видеть, как напротив полоски света снаружи, в вечных сумерках светились и мерцали огни. Большинство из них были лишь окнами домов, где местные гномы как раз в это время начинали второй обед, но остальные огни были блеском кварцветов – светящихся драгоценных камней, добыча которых здесь была запрещена законом, чтобы город не оставался без освещения. Себастьян и правда засмотрелся на пару мгновений, что позволило его господину скрыться за поворотом. Когда он опомнился и догнал Юлия, тот уже стоял на платформе шестого уровня, прямо у дверей пророка.

Двери, естественно, охранялись. Иначе как бы я отделался от желающих узнать будущее?

Все трое в замешательстве смотрели на моих стражей.

– Таких гномов Тардла еще не видеть.

– Да ты что, а по мне совсем обычные!

– Ваше всезнательство, а что нам говорить, чтобы войти-то?

– А мне откуда знать? В прошлые пару раз я приходил с отцом, и он сам с ними разговаривал!

Двое стражей были теми, кого мы звали “големами”. Раз в десять лет в нашем царстве у обычных родителей рождался необычный гном. Твердая как камень кожа, недюжинная сила уже в младенчестве, и высокий для гнома рост в полтора метра при такой же коренастой комплекции тела. Големы были в почете как сильные войны и полезные работники в глубоких шахтах. Они были спокойны немногословны. А дожив до двухсот лет они вновь начинали расти, чтобы превратиться в настоящих гигантов – это когда-то сильно помогло в уничтожении драконов при помощи специально выкованных секир из янтарного титана. Их жизненный цикл не оканчивался простой смертью – они обращались в каменные изваяния, что веками украшали залы Подгорода, напоминая о доблестных битвах начала эпох.

Один из стражей достал песочные часы, показал их гостям на вытянутой руке и перевернул, начиная отсчет.

– Как время кончится – мы вас выкинем, – сказал он.

Трое переглянулись между собой, затем посмотрели назад, где все еще не было перил. И началось волнение.

– И как это понимать?

– Может, нам сказать надо чего? Или показать?

– Тардла сама их выкидывать!

– Э, не! Ты на руки-то их посмотри! Они ж толщиной с два наших господина каждая, если не больше!

– Что за нелепость! Зачем такие большие часы, если через полминуты они уже почти пустые?! Взяли бы маленькие часы, чтобы людей не путать…

– Это, кажись, чтобы прогонять непрошенных гостей. Хитро, хитро…

– Ну а мы кто? Прошенные или непрошенные?

– Песок конец почти!

И лишь тогда я распахнул двери.

– Приветствую! Простите мне мою глупую шутку, – сразу сказал я – когда знаешь все обо всем развлечений остается немного. Но человеческая паника всегда непредсказуема, что для меня подобно музыке. Заходите же!

Я жестом поманил гостей за собой и скрылся в полумраке коридора.

– Я один сейчас это слышал? – нахмурился Юлий, следуя за пророком.

Двери затворились за путниками, и спустя пару мгновений их глаза начали привыкать к темноте. Но, в отличие от людей, у орков глаза хорошо видели даже в почти полном отсутствии света, ведь их народ часто охотился в ночи. Этим они напоминали гномов, живущих зачастую под землей. Посему, войдя в комнату, Тардла разглядела окружение раньше всех.

– Ух ты! Тардла жалко, что не умеет читать.

Двое ее спутников сначала не поняли, о чем речь, пока голова Себастьяна не задела одну из нитей, висевших здесь повсюду чуть выше гномьего роста. Я достал из ларца несколько кварцветов, и вокруг разлился мягкий сине-зеленый свет.

Все стены моего скромного обиталища покрывали исписанные листы пергамента. Когда место на стенах закончилось, я стал прикреплять текст к кусками бечевки, и теперь листы на веревочках были растянуть повсюду, подобно паутине в птичьем логове. Тусклое освещение не позволяло людям разобрать, что именно было написано, так что я решил пояснить:

– Действительно важные видения будущего иногда приходят раньше, чем даже я могу понять, о чем они именно. Так что все пророчества записываются и я держу их на виду, чтобы не забыть!

– Понятно, – кивнул Юлий, поднимая ладони перед собой – …постойте! Зачем вы это все… проговариваете?

На лицах остальных присутствующих застыл тот же вопрос.

– Вот, опять!

– Тардла тоже не понимает…

Себастьян, не сводя с меня глаз, молча поднял правую руку. Коснулся указательным пальцем кончика носа. Сел на корточки. Встал.

– Зачем вы комментируете каждое наше движение? – спросил рыцарь с уже плохо скрываемым раздражением.