Когда я вгляделся в твои черты (СИ)

Микаса прекрасно знала, что надо забежать в комнату и закрыть дверь на щеколду, но её тело всё онемело, как у животного на скотобойне. Сейчас над ней блеснёт нож, и хорошо, если она ничего не успеет почувствовать перед неизбежной гибелью. Бруно настоящий мясник и ни за что не пожалеет её в момент расправы. Его неподвижные стеклянные глаза отражали блёклый свет из-под двери ванной комнаты - замутнённые, почти вывалившиеся из орбит. Микаса умоляюще выставила вперёд кулачок с едва сжатыми пальцами.

- Ты там что, рукоблудила?

- Я просто умывалась, я не сделала ничего плохого. - Она пыталась говорить твёрдо, но звучала жалко и забито.

- Посреди ночи, что ли? Зачем ты мне врёшь? Покажи руки, маленькая потаскушка! - Бруно схватил её за запястья, чуть не выкручивая их.

- Пусти меня!

- Сраная молодёжь, насмотрятся своей порнухи с малолетства, а потом занимаются всякой грязью втихаря! Ты же ещё ребёнок! Мы тебя с матерью не так воспитывали!

Он отвесил падчерице оплеуху и тряхнул, как игрушку, намереваясь выбить из неё дух.

- Извращенка, мразь! За что ты так с нами?! Ты ведь ещё совсем ребёнок, наша маленькая крошка, - в слезах запричитал Бруно и ударил Микасу по голове. - Ещё с мужиками начни трахаться в таком возрасте…

- Я ничего не сделала! Я хорошая! Я хорошая! Клянусь! - истошно кричала она, закрываясь от него, и сползла на пол. - Оставь меня! Оставь! - Голос Микасы охрип, а сердце было готово продавить грудную клетку. - Помогите, пожалуйста, кто-нибудь! Эрен! Забери меня отсюда, Эрен!

- Ми-ка-са… Микаса, Микаса, Микасонька! - напевал знакомый голос, преодолевая стену забвения.

На её плечо легла тёплая рука и легонько потрясла за него.

- В столовку опоздаешь, ла-ла-ла-ла-ла, Микаса, Микаса, Микасонька!

Резко подняв голову со сложенных перед собой рук, Микаса начала озираться по сторонам и щуриться, пока не увидела сбоку Эрена, с глупой улыбкой потряхивающего её за плечо.

- Совсем поехавший, что ли? - огрызнулась она и хлестнула его по костяшкам.

- Ау! Да ты чего? - завопил Эрен, погладив пострадавший участок кожи.

- Хватит орать, не видишь, я сплю, - не отдавая себе отчёт, пробубнила Микаса, роняя голову обратно на парту.

- Химия уже закончилась. Ты спала весь урок как убитая. Сейчас большая перемена, и тебе лучше бы проснуться, а то поесть как следует не успеешь, - с крайней обеспокоенностью произнёс он.

Под сомкнутыми веками Микаса увидела озверевшее лицо Бруно, остекленевшие глаза, занесённую над её головой лапу, и к глотке подкатила тошнота. Всхлипнув, схватила Эрена за руку и испуганно прижала ладонью к своей щеке, пытаясь укрыться за ней, как за щитом. «Когда-нибудь я убегу. Куда угодно. С кем угодно. Убегу! Убегу! И позабуду этот ад», - подумала она, продолжая в отчаянии льнуть к горячей ладони.

- Эй? Что с тобой? - Эрен стал ласково поглаживать лицо Микасы.

«Пожалуйста, не оставляй меня!»

- Ничего. Уже всё хорошо, - соврала она. Язык прожигали непроизнесённые мольбы. - Сейчас, встаю…

- Армин уже в столовой, понёсся туда сразу после звонка, чтобы успеть взять для нас троих обеды без очереди.

- Надо же, вы посмотрите только: ты расщедрился на свою бесценную компанию в кои-то веке? - саркастично заметила Микаса, надевая привычную маску насмешливой холодности.

- Не надоедает же тебе уничтожать меня, - проговорил он с улыбкой. - Я дико соскучился по нашим посиделкам втроём. В полной мере осознал это на прошлой неделе, когда ты отчитывала меня у мадам Ренессанс.

- У тебя постоянно так. Начинаешь всё понимать, только когда на тебя орут.

Вечером того дня Эрен провожал её взглядом, высунувшись из окна на втором этаже. С печального, серого неба накрапывала едва ощутимая морось, скапливалась бисеринами на пыльных оранжевых листьях и брошенной сеточке паутины. Свежесть скользнула холодным дыханием ветра по лицу Эрена. Зелёные бойкие глаза провожали каждый бесценный шаг, гладили спутанные чёрные волосы. Мраморный бюст наблюдал за ним из угла кабинета и того гляди одарил бы колючей насмешкой.

- Ты так и будешь на неё смотреть?

Голос госпожи Шпигель вернул Эрена с небес на землю. Он обернулся и смущённо поджал губы.

- Ты очень милый, когда краснеешь от смущения. Это можно превратить в оружие.

- Я всё равно не нравлюсь девчонкам. - Он упёрся ладонями в колени и вновь украдкой поймал гаснущий вдали любимый силуэт.

- Если ты будешь продолжать просто смотреть на неё, то в конце концов увидишь, как она выбирает кого-то другого.