Когда исчезли все люди

– Доберман, да? – заинтересовался Макс. – А не было ли с ним ещё одной собаки? Похожей на меня, только с чёрной шерстью. И на ошейнике у неё золотые кольца.

Рауль кивнул:

– Была. Другая собака, похожая на тебя. Она пришла после того, как доберман вволю поизмывался над нами; она долго корила и распекала его, а потом они оба отправились по шоссе в город. Я слышал, что они всё время пререкались. Удивляюсь, что доберман вообще прислушался к ней. Она выглядела… нездоровой.

– Нездоровой? – прошептал Макс. Он как-то и не задумывался об этом. А ведь путешествие давалось с трудом даже им с Крепышом и Гизмо, хотя они молодые и резвые собаки. А Мадам, с её-то старыми костями… Но она, во всяком случае, добралась сюда. И он снова напал на её след.

– Спасибо, что поделились с нами своей историей, – поблагодарил Макс, изо всех сил стараясь заглушить беспокойство за Мадам. – Хоть она и не самая весёлая.

Рауль кивнул:

– Что верно, то верно.

К этому моменту уже совсем стемнело, и многие кошки оживились. Они ходили взад-вперёд по мебели или выбегали на улицу охотиться за мышами. Макс, Крепыш и Гизмо тоже решили подкрепиться – прошли по тёмному пустому дому в кладовую и наткнулись на чихуа-хуа Будду, считавшего себя кошкой: он с аппетитом хрустел шариками.

Крошечный пёсик перестал жевать, глаза его округлились. Ещё бы – ведь его застали на месте преступления.

При виде огромных ушей, по тревоге поставленных торчком, Гизмо захихикала:

– Всё в порядке, котёночек, мы подождём, пока ты наешься.

– Ага, нет проблем, – проворчал Крепыш. – Не жаль отрывать от еды кошку, которая уплетает собачью еду.

Будда отвернул морду от мешка с кормом и выплюнул из пасти крошки:

– Тьфу! Ик! Я… И что на меня нашло! – Он издал странный звук, нечто среднее между тявканьем и мяуканьем, потом вытер язык о лапу. Никто не успел ничего сказать, а котопёс уже прошмыгнул между лап Макса.

– Никому не говорите, – прошипел Будда и смылся из кладовки. – Иногда мне не хочется есть мышатину.

– Мы не скажем! – крикнула ему вдогонку Гизмо, но чихуашки уже и след простыл.

Трое друзей со смехом зарылись мордами в мешок с шариками. Целый день безделья, лапы не натружены, пища – как только проголодаешься… Макс почувствовал себя почти как дома. Но вот именно что почти.

Закончив ужин, Макс услышал за спиной покашливание, обернулся и увидел стоявшего у входа в кладовую пятнистого кота. В потёмках зелёные кошачьи глаза светились. За спиной Рауля, на кухне с голубым линолеумом и лазурными столешницами, было темно.

– Хочу попросить тебя об одолжении, – приглушённым голосом сказал кот.

– Всё, что угодно, – отозвался Макс. – Если бы не ты, мы до сих пор искали бы себе еду.

– Да, спасибо тебе! – поблагодарил Крепыш. – И не думай, что мне легко это говорить. Обычно я с кошками не нахожу общего языка и с глазу на глаз не беседую.

– Это потому, что они всегда глядят на тебя свысока? – прыснула Гизмо.

– Ещё чего! – возмутился такс. – Хотя… в каком-то смысле. Не без этого.

– О каком одолжении? – вернулся к теме разговора Макс.

Рауль подошёл ближе, огляделся по сторонам, проверяя, нет ли поблизости других кошек. Зелёные огоньки сверкнули на дверце духовки в глубине помещения, на стене тикали часы – тик-так, тик-так. Но, кроме Рауля, здесь больше не было ни одного кота.

– Мне и живущим со мной кошкам удобно здесь, – заговорил предводитель кошачьего братства, уверившись, что они одни. – Мы хорошо справляемся, обеспечиваем себя всем, чем нужно. Но я знаю, что многие из нас скучают по своим людям, даже если не признаются в этом. Мне самому трудно говорить это, но… я тоскую по Мэй. По тем моментам, когда сидел у неё на коленях, а она чесала меня за ушами; по утренним пробуждениям, когда она ещё спала, а я бодал головой её руку. Скучаю по тому, как она гладила меня, а я лежал рядом с ней на диване. Мне её не хватает. – Кот на мгновение замолчал: ему вдруг срочно понадобилось помыть подушечку правой передней лапы. – Я храбрюсь, не подаю вида, но сам-то знаю: если бы мог, то сделал бы так же, как вы… Пошёл бы искать её.

– Но ты не можешь, – сказал Макс.

– Нет, – подтвердил Рауль. – Не могу. А отправляться в леса и поля на поиски всем скопом – это бессмысленно. Там опасно.

– Да, – например, волки встречаются, – заметил Крепыш.

– Да, волки. И, насколько мне позволяет судить обретённый за годы опыт, вести куда-нибудь армию кошек невозможно – кончится тем, что каждая попытается идти своим путём и попадёт в беду.

– Я понимаю, – ответил Макс. – Но о каком одолжении ты хотел попросить?

– А вот о каком, – продолжил Рауль. – Я знаю: шансы невелики, но они есть. Если вы найдёте людей, пришлёте нам весточку? Тогда мы хотя бы будем знать, куда идти, и сможем присоединиться к вам.

– Конечно пришлём, – пообещала Гизмо, вышла вперёд и потёрлась носом о бок Рауля. – Это будет ужасно, если ты больше никогда не увидишь Мэй.

Рауль смущённо откашлялся, отстранился от Гиз и произнёс:

– Спасибо. И прошу вас, оставайтесь здесь, сколько вам нужно. Места тут предостаточно.