Когда исчезли все люди

Старая лабрадорша ничего не отвечала. Макс смотрел, как она длинным розовым языком лакает воду из миски. Когда собака вытянула шею, взгляд пса упал на её загривок, где шерсть истёрлась. При виде этих проплешин Макс поморщился, а потом заметил татуировку на обнажившейся коже, над ошейником. И озадаченно моргнул.

Три соединённых в ряд кольца. Тот же символ был на ошейнике Мадам, только этот накололи прямо на её коже чёрными чернилами, которые со временем поблекли.

– Мадам, – спросил Макс, – а что это за значок у вас на ошейнике? И на шее тоже. Что он означает?

Утолив жажду, Мадам ответила:

– Этот символ был важен для вожака моей стаи. Если ты увидишь его, значит она где-то рядом.

– Отлично! – сказал Макс. – Значит, мы живо отыщем её и вы встретитесь.

Лабрадорша долго молчала.

– Мадам! – тихо окликнул её Макс.

Старая собака вздохнула:

– Я хотела бы пойти с тобой, Макси. И как же я была бы рада снова увидеть вожака моей стаи! – Голос её оборвался. – Но я не могу подвергать тебя риску, чтобы с тобой случилось то же, что и со мной. Ты слишком молод – ни к чему тебе становиться калекой и умирать от голода.

– Этого не случится! – пролаял Макс, встал на лапы и начал ходить взад-вперёд вдоль длинного стола. – Мы спустимся вниз, возьмём одну из тележек, в которых возят шарики, погрузим вас в неё и увезём с собой. Это будет легко!

– Он дело говорит, – поддержал Крепыш. – Мы опытные возильщики тележек. Вам понравится кататься.

– Знаю, что понравится, – отозвалась Мадам, глядя печальными карими глазами в глаза лабрадору. – Но, Макси, Председатель… Он хуже, чем ты думаешь. Каждую собаку, которая выказывает непослушание, он обрекает на смерть, оставляет умирать взаперти. Тут есть и другие, кроме меня. Я лишь удостоилась особой привилегии встретить смерть в одиночестве, потому что он боится, как бы не вышло наружу то, что мне известно. Если вы попытаетесь увезти меня с собой, то сами не выберетесь. Придётся оставить меня здесь.

– Ни за что, – упёрся Макс и упрямо зарычал.

– Ты должен, – настаивала Мадам. – Ты нужен своей семье. Вожак моей стаи поможет спасти других собак – всех животных. Я это знаю. Ты должен уйти отсюда, попасть к реке, добраться до океана и не останавливаться, пока не увидишь три кольца. Только так ты спасёшься. Обещай мне, Макси.

– Я… – начал говорить Макс, всё ещё не желая покоряться, не желая принимать жертву подруги ради его спасения.

– Обещай мне! – взвыла Мадам. Голос её прозвучал необычно громко. Лай эхом разнёсся по холодной тёмной комнате.

Лапы Макса задрожали, он опустил голову:

– Да, Мадам.

– А вы двое, его друзья, – сказала она, поворачивая голову к Гизмо и Крепышу, – присматривайте за ним, как он за вами. Хорошо?

Два маленьких пса кивнули и хором ответили:

– Да, Мадам.

– Славные малыши, – похвалила она их, закрыла глаза и опустила голову на лапы, после чего издала долгий удовлетворённый вздох и тихо проговорила: – Я думала, мне придётся уйти, не исполнив своего предназначения. Спасибо, что вы нашли меня.

– Вы не одна, – шепнул Макс и положил голову рядом с её головой. Крепыш и Гизмо без слов присоединились к нему. Четыре собаки сбились в один комок и лежали, делясь друг с другом теплом.

– Мне было так приятно знакомство с тобой, – тяжело дыша, сказала Мадам. – Я любила солнце. Но и луну тоже. Я любила камин и батарею в кабинете. И ещё была одна игрушка, которая лучше всех пищала. И я любила…

Собака погрузилась в забытьё, дыхание её замедлилось и остановилось. Макс больше не слышал ударов сердца.

Трое друзей ещё долго не вставали с места – они лежали с закрытыми глазами, провожая Мадам в последний путь.

* * *

Один за другим Крепыш, Гизмо и после всех Макс встали со смертного одра Мадам. Они больше ничего не могли для неё сделать, и они дали обещание. Нужно было выбираться отсюда и спешить к реке.

Шагая по полутёмному коридору к лифту, они услышали, как со свистом и шипением раскрылись его двери.

Три приятеля замерли на месте, а по коридору им навстречу решительно двигалась маленькая армия собак. Все они были как Председатель – энергичные, собранные, превосходно вышколенные псы: несколько ротвейлеров и питбулей, маламут и чау-чау. Возглавляли отряд четыре добермана, включая Дейзи и Деймона.

Макс горевал о Мадам, но сейчас не время предаваться горю – он это понимал. Иначе смерть старой лабрадорши окажется напрасной.

А вот этого никак нельзя допустить. Нельзя, чтобы его подруга умерла просто так.

Макс высоко вскинул голову, собрался с духом и ждал приближения войска Председателя.

Оказавшись рядом, собаки остановились и разом сели. Дейзи покачала головой и со вздохом сказала:

– Я ждала от тебя более достойного поведения. Ты хорошо работал сегодня и неплохо дерёшься для домашней собаки. Мог бы приносить пользу. Но вдруг мы застаём тебя за негодным делом: ты суёшь нос в запретные места.

– Полагаю, больше я не принесу никакой пользы Председателю. – Макс шагнул вперёд. – Так что мне и моим друзьям лучше пойти своей дорогой и жить с дикими собаками, с которыми вам не по пути.