Читаем Когда Христос станет для тебя всем полностью

Как объяснить такому ребенку, что Бог является Отцом, если отец не является для него примером, если мать не является для него примером? Конечно, Церковь строится на доме, в котором есть дружная семейная жизнь, чтобы можно было сказать ребенку: «Дитя мое, Бог — как твой отец с любящим сердцем твоей матери».

А как сказать это там, где есть неблагополучные семьи…

Не сравнивай свою жену с другой женщиной, своего мужа — с другим мужчиной, своего ребенка — с другим ребенком. Это твоя жена, это твой ребенок — и точка! Нельзя стыдиться за своего ребенка, за своего мужа или жену. Запомни: твой ребенок хороший, и ты хорошая, и вы должны вместе постараться сделать что-то хорошее в вашей жизни!

^Все будет хорошо

^Доверься Богу

Иногда ты не знаешь, как поступить. Не знаешь, что правильно, а что ошибочно…

Я приведу один пример… Ты просыпаешься утром, а твой ребенок тебе говорит: «Я не хочу идти в школу!» Ты считаешь, что это очень плохо. Но уверен ли ты в том, что есть хорошо, а что — плохо?

Недавно (не знаю, помнишь ли ты этот случай) отец вез своего ребенка в школу. Недалеко от школы военные грабители ворвались в банк в Афинах, в Каллифее, похитили большую сумму денег, вышли на улицу, выстрелили четыре раза в воздух, запугивая людей, чтобы никто к ним не приближался. Полицейские попытались задержать грабителей. Но те во время общей паники остановили проезжавшую мимо машину, чтобы на ней скрыться. В машине, которую они остановили, отец вез в школу свою маленькую дочку. И он, защищая ребенка, противостоял им, оказывал сопротивление. Грабители избили и его, и ребенка. К счастью, никто не был убит. Но девочку ударили прямо в живот! Ребенка доставили в больницу, опасность миновала, но, как бы там ни было, девочка испытала огромный шок.

И я задумываюсь вот над каким вопросом: ведь если бы тот ребенок в то утро проснулся, и плакал, и просился бы остаться дома со словами: «Я не хочу идти в школу, потому что мне не нравится школа, потому что я что-то чувствую. Я не выспался, мне тяжело, я не выучил уроки», то его родители сказали бы ему: «Это исключено», полагая, что если они уступят, то нанесут ущерб успехам и благополучию ребенка. «Это исключено, чтобы ты пропустил уроки. Ты должен идти в школу. Ты пойдешь, и оставь свои “не хочу”. В любом случае в школу ты пойдешь!» И я на их месте поступил бы точно так же. Разве нет? А ты не сделал бы то же самое? И то же самое не делаешь изо дня в день? Если твой ребенок протестует против того, что тебе кажется «хорошим», ты говоришь, что это хорошо. А тем более школа, она так полезна. Нельзя пропускать школу! И ты ведешь его в школу, хочет или нет того твой ребенок.

Естественно, если бы тот отец знал, что в то утро по дороге в школу случится весь этот кошмар и что грабители будут стрелять в его ребенка и в него… И он наверняка бы сказал: «Если бы знал, ни за что бы не повез его! Но откуда мне было знать! Ведь ходить в школу — это хорошо и обязательно».

Так что ты предполагаешь совершать какие-то действия, но понятия не имеешь при этом, к чему они тебя приведут.

Не знаю, случалось ли с тобой нечто подобное: ты размышляешь о том, чтобы что-то купить, куда-то поехать попутешествовать, встретить того или иного человека, повести себя определенным образом, и не знаешь, выйдет ли тут что-то хорошее (и из чего именно). Ты не уверен, как нужно поступить и что принесет тебе завтрашний день. Даже относительно тех действий, которые кажутся на первый взгляд весьма положительными, весьма богоугодными, благословенными и святыми. Согласен? Ведь что может быть лучше, чем идти твоему ребеночку в школу? И всё же в то утро, если бы он не пошел в школу, было бы намного лучше!

Наконец, что есть лучшее и что есть худшее? Дилеммы и вопрошания, ответы на которые будут даны, я полагаю, в конце нашей жизни. А исчерпывающий ответ на все эти дилеммы мы получим в вечности. На этой земле то, что мы называем «хорошо», может принести нам большую боль. И то, что на первый взгляд, как кажется, нам принесет большую боль, может привести к чему-то очень «хорошему» впоследствии. И поскольку мы не можем различить этого сами, нам остается одно. Я скажу об этом дальше.

Я вижу недоумение на твоем лице. Ты хочешь всё узнать прямо сейчас, и я тебе скажу. Я думаю, нам остается одно. Мы не знаем того, недоумеваем об этом, остаемся в неведении относительно многого. И ты часто пишешь мне сообщения, письма и мейлы и говоришь: «Я думаю, я собираюсь сделать то-то. Скажите мне: это правильно?» Я не знаю. Единственное, что я знаю, я тебе об этом скажу. Немного погодя.

Перейти на страницу:

Похожие книги

История патристической философии
История патристической философии

Первая встреча философии и христианства представлена известной речью апостола Павла в Ареопаге перед лицом Афинян. В этом есть что–то символичное» с учетом как места» так и тем, затронутых в этой речи: Бог, Промысел о мире и, главное» телесное воскресение. И именно этот последний пункт был способен не допустить любой дальнейший обмен между двумя культурами. Но то» что актуально для первоначального христианства, в равной ли мере имеет силу и для последующих веков? А этим векам и посвящено настоящее исследование. Суть проблемы остается неизменной: до какого предела можно говорить об эллинизации раннего христианства» с одной стороны, и о сохранении особенностей религии» ведущей свое происхождение от иудаизма» с другой? «Дискуссия должна сосредоточиться не на факте эллинизации, а скорее на способе и на мере, сообразно с которыми она себя проявила».Итак, что же видели христианские философы в философии языческой? Об этом говорится в контексте постоянных споров между христианами и язычниками, в ходе которых христиане как защищают собственные подходы, так и ведут полемику с языческим обществом и языческой культурой. Исследование Клаудио Морескини стремится синтезировать шесть веков христианской мысли.

Клаудио Морескини

Православие / Христианство / Религия / Эзотерика
Жития святых на русском языке, изложенные по руководству Четьих-Миней святого Димитрия Ростовского. Книга девятая. Май
Жития святых на русском языке, изложенные по руководству Четьих-Миней святого Димитрия Ростовского. Книга девятая. Май

Жития святых издавна были основным содержанием Миней-Четьих - произведений русской церковно-исторической и духовно-учительной литературы. Повествования о жизни святых Православной Церкви излагаются в Минеях-Четьих по порядку месяцев и дней каждого месяца. Из четырех известных сочинений такого рода Минеи-Четьи Св. Димитрия Ростовского, написанные на церковно-славянском языке, с XVIII в. служили любимым чтением русского православного народа. Данное издание представляет собой новый набор дореволюционного текста, напечатанного в Московской синодальной типографии в 1904—1911 гг., в современном правописании с заново подобранными иллюстрациями. Цитаты из Священного Писания приведены, за исключением некоторых, на русском языке (Синодальный перевод). Приложен список старинных мер длины и денежных единиц.

святитель Димитрий Ростовский , Святитель Димитрий Ростовский , Святитель Дмитрий Ростовский

Православие / Религия, религиозная литература / Христианство / Религия / Эзотерика
Божьи дворяне
Божьи дворяне

Есть необыкновенная, не объяснимая рассудочными доводами, притягательность в идее духовно-рыцарского, военно-монашеского, служения. Образ непоколебимо стойкого воина Христова, приносящего себя в жертву пламенной вере в Господа и Матерь Божию, воспет в знаменитых эпических поэмах и стихах; этот образ нередко овеян возвышенными легендами о сокровенных, тайных знаниях, обретенных рыцарями на Востоке в эпоху Крестовых походов, в которую возникли почти все духовно-рыцарские ордены.Прославленные своей ратной доблестью, своей загадочной, трагической судьбиной рыцари Христа и Храма, госпиталя и Святого Иоанна, Святого Лазаря, Святого Гроба Господня, Меча и многие другие предстают перед читателем на страницах новой книги историка Вольфганга Акунова в сложнейших исторических коллизиях, конфликтах и переплетениях той эпохи, когда в жестоком противостоянии сошлись народы и религии, высокодуховные устремления и политический расчет, мужество и коварство.Сама эта книга в определенном смысле продолжает вековые традиции рыцарской литературы, с ее эпической масштабностью и романтической непримиримостью Добра и Зла, Правды и Лжи, Света и Тьмы, вводя читателя в тот необычный мир, в котором молитвенное делание было равнозначно воинскому подвигу, согласно максиме: «Да будет ваша молитва, как меч, а меч — как молитва»…

Вольфганг Викторович Акунов

Христианство