Читаем Когда Христос станет для тебя всем полностью

Необходимо быть внимательным даже в споре. Наши слова имеют большую семантику, то есть имеют большое значение для окружающих, большой отзвук в сердцах других людей.

Вы все знаете эту историю, но я расскажу ее, чтобы вы задумались, как неправильно мы часто ведем себя.

Однажды святой Макарий Египетский шел со своим учеником. Святой имел благодатный дар понимать человеческие души, видеть за внешней стороной скрытые вещи, входить в сердце другого человека и видеть не то, что видно, а то, что есть. Он сказал своему ученику:

― Иди впереди меня, пожалуйста!

Он сказал так потому, что, если бы они шли вместе, могли бы впасть в празднословие, а затем в осуждение. Они молились в пути. Ученик пошел вперед и вскоре

встретил языческого жреца, сатаниста, который занимался магией. Ученик святого Макария был молод, его душа не была смягчена аскезой, и он был жестоким, строгим и к себе, и к другим. Настоящая аскетическая борьба, аскетический подвиг, совершаемый для Бога, смягчает душу, делает нас строгими к самим себе, но мягкими и сочувствующими другим. Аскет разговаривает жестко с самим собой, а с другими людьми — по-человечески, сочувственно и любезно, кроме тех случаев, когда Бог призывает его к юродству ради Христа для вразумления слушающих. Но и это — вдохновение свыше.

Итак, этот ученик не был подготовлен должным образом, поэтому, увидев жреца, грубо сказал ему:

― Разве ты не знаешь, что если и дальше будешь идти по этому пути, то тебя ждет ад?

Понимаете, он сказал правду, но сказал ее неправильно. Да, это правда, но как он ее сказал? «Я имею право так говорить!» — вот как это звучало.

Да, ты радуешься, что имеешь такое право, но чтобы радоваться, иногда надо это право потерять. Тогда и научишься радоваться. Но как можно радоваться тому, что потерял? Как? Также, как Господь потерял, а затем приобрел. Был распят и таким образом спас мир. Часто кажется, что все теряешь, а на самом деле приобретаешь все. Иногда необходимо потерять свое право, потерять свою правду, и тогда ее приобретешь.

Маг был сильным, он разозлился, обиделся, избил молодого монаха, оставил его на дороге и пошел дальше. Навстречу ему шел святой Макарий. Святой посмотрел на мага и увидел его душу — измученную, жаждущую душу, которая искала Бога. Как апостол Павел, который искал Бога. Да, он был Его гонителем, хотя не сознавал этого. Он искал настоящего Бога, но не знал, где искать. Он думал, что то, что делает, делает для Бога, что это правильно. Он думал, что служит истине. Таким был и этот маг. И Макарий сказал жрецу (это написано в Патерике, обязательно читайте Патерик, он освежает душу):

― Здравствуй! Как твои дела, хороший человек?

― Я хороший человек? Знаешь ли ты, кто я?

― Да, я знаю. Ты маг, не так ли? Языческий жрец.

― Да! И ты меня называешь хорошим человеком?!

― Да, потому что у тебя очень хорошая душа, жаждущая Бога. Да, дитя мое, я вижу это, ты страстно ищешь то, к чему сможет прилепиться твоя душа, ты сильно жаждешь. Это сильная духовная жажда. Но знаешь, что я еще вижу? Что ты еще не нашел того, что ищешь, твое сердце еще не обрело покой, ты еще не насытился. Ты испытываешь боль, смятение, что-то тебя мучает, в твоей душе нет мира; то, чем ты занимаешься, не дает тебе радости и покоя.

Маг ответил ему:

― Отче, откуда ты все это знаешь? Ты говоришь со мной, и мое сердце вздрагивает. Я чувствую себя как-то по-другому рядом с тобой. Как будто моя душа трепещет. Ты говоришь так спокойно и сладко.

― Дитя мое, я говорю то, что чувствую.

― Да, но только что я встретил монаха, он, как и ты, был в рясе. Он разговаривал со мной надменно, сказал мне, что я попаду в ад. Он обидел меня, я ударил его и оставил там, на дороге.

― Да, дитя мое, я понял, это мой ученик. Он постепенно научится понимать, какие хорошие люди живут рядом с нами, даже если они, как и ты, запутались во всем этом. Поверь, на самом деле в твоем сердце царит мир. Я молюсь, чтобы ты это когда-нибудь понял.

― Отче, я хочу это понять, понять сейчас, возьми меня с собой. Давай поговорим!

Они начали говорить, и святой Макарий обратил этого жреца в христианство. Он отрекся от идолов, выбросил свои магические книги, крестился и стал монахом. Он был магом, а стал монахом благодаря святому, который знал, как увидеть, что этот человек скрывает в себе. Он увидел его прошлое, его боль, его поиски, увидел даже темную сторону его души и помог ему найти Бога.

Перейти на страницу:

Похожие книги

История патристической философии
История патристической философии

Первая встреча философии и христианства представлена известной речью апостола Павла в Ареопаге перед лицом Афинян. В этом есть что–то символичное» с учетом как места» так и тем, затронутых в этой речи: Бог, Промысел о мире и, главное» телесное воскресение. И именно этот последний пункт был способен не допустить любой дальнейший обмен между двумя культурами. Но то» что актуально для первоначального христианства, в равной ли мере имеет силу и для последующих веков? А этим векам и посвящено настоящее исследование. Суть проблемы остается неизменной: до какого предела можно говорить об эллинизации раннего христианства» с одной стороны, и о сохранении особенностей религии» ведущей свое происхождение от иудаизма» с другой? «Дискуссия должна сосредоточиться не на факте эллинизации, а скорее на способе и на мере, сообразно с которыми она себя проявила».Итак, что же видели христианские философы в философии языческой? Об этом говорится в контексте постоянных споров между христианами и язычниками, в ходе которых христиане как защищают собственные подходы, так и ведут полемику с языческим обществом и языческой культурой. Исследование Клаудио Морескини стремится синтезировать шесть веков христианской мысли.

Клаудио Морескини

Православие / Христианство / Религия / Эзотерика
Жития святых на русском языке, изложенные по руководству Четьих-Миней святого Димитрия Ростовского. Книга девятая. Май
Жития святых на русском языке, изложенные по руководству Четьих-Миней святого Димитрия Ростовского. Книга девятая. Май

Жития святых издавна были основным содержанием Миней-Четьих - произведений русской церковно-исторической и духовно-учительной литературы. Повествования о жизни святых Православной Церкви излагаются в Минеях-Четьих по порядку месяцев и дней каждого месяца. Из четырех известных сочинений такого рода Минеи-Четьи Св. Димитрия Ростовского, написанные на церковно-славянском языке, с XVIII в. служили любимым чтением русского православного народа. Данное издание представляет собой новый набор дореволюционного текста, напечатанного в Московской синодальной типографии в 1904—1911 гг., в современном правописании с заново подобранными иллюстрациями. Цитаты из Священного Писания приведены, за исключением некоторых, на русском языке (Синодальный перевод). Приложен список старинных мер длины и денежных единиц.

святитель Димитрий Ростовский , Святитель Димитрий Ростовский , Святитель Дмитрий Ростовский

Православие / Религия, религиозная литература / Христианство / Религия / Эзотерика
Божьи дворяне
Божьи дворяне

Есть необыкновенная, не объяснимая рассудочными доводами, притягательность в идее духовно-рыцарского, военно-монашеского, служения. Образ непоколебимо стойкого воина Христова, приносящего себя в жертву пламенной вере в Господа и Матерь Божию, воспет в знаменитых эпических поэмах и стихах; этот образ нередко овеян возвышенными легендами о сокровенных, тайных знаниях, обретенных рыцарями на Востоке в эпоху Крестовых походов, в которую возникли почти все духовно-рыцарские ордены.Прославленные своей ратной доблестью, своей загадочной, трагической судьбиной рыцари Христа и Храма, госпиталя и Святого Иоанна, Святого Лазаря, Святого Гроба Господня, Меча и многие другие предстают перед читателем на страницах новой книги историка Вольфганга Акунова в сложнейших исторических коллизиях, конфликтах и переплетениях той эпохи, когда в жестоком противостоянии сошлись народы и религии, высокодуховные устремления и политический расчет, мужество и коварство.Сама эта книга в определенном смысле продолжает вековые традиции рыцарской литературы, с ее эпической масштабностью и романтической непримиримостью Добра и Зла, Правды и Лжи, Света и Тьмы, вводя читателя в тот необычный мир, в котором молитвенное делание было равнозначно воинскому подвигу, согласно максиме: «Да будет ваша молитва, как меч, а меч — как молитва»…

Вольфганг Викторович Акунов

Христианство