Когда хвост виляет собакой

– Например? – тоном Саввы прервал Рубена Аблай.

– Признаки такого нарушения баланса – попытки сменить пол, но лучше всего это проявляется в профессиональных сферах деятельности. Например, мы видим, что имитируется религиозность, когда уголовные авторитеты становятся настоятелями храмов; имитируется наука, когда диплом профессора можно купить за деньги; имитируется экономика, когда деньги не привязываются к золотому запасу; когда сфера услуг приближается к двум третям ВВП, экономика становится мыльным пузырем. И даже политика имитируется.

– Точнее симулируется, – подтвердил рассуждения Рубена Савва.

– Ницше писал, – почти торжественно процитировал классика Наиль, – «Близится время, когда человек больше не может родить звезды… Близится время такого презренного человека, который даже не способен презирать себя самого».

– Ты знаешь это наизусть? – удивился Аблай.

– Угу, – мимоходом подтвердил Наиль.

– Точно, – сказал Савва, – воля к воле – это когда воля рождает, стимулирует волю. В ситуации полной утраты воли мельчает все. Великие личности не появляются. Все знают, как надо делать, но ни у кого нет воли делать. Все мечтают, что придет кто-то другой и сделает это за него. Все знают, как свернуть горы, но предпочитают смотреть в телевизор, пить пиво и разглагольствовать о вождях-дураках.

– И каков итог? – спросил Наиль.

– Инертность масс – подлинная проблема сегодняшнего дня. И именно ее мы должны учитывать в рамках избирательных технологий, – с ехидцей завершил Савва. – За работу товарищи!

9

На третий день после публикации очередной главы детектива «Из Америки с любовью» Савву вызвали повесткой в прокуратуру. Каково же было его удивление, когда следователем, который должен был его допрашивать, оказалась женщина-казашка.

Пока Савва сидел в коридоре, ожидая вызова в кабинет, следователь по имени Шолпан тщательно готовилась к допросу Чингизова-младшего.

Стаж ее работы в должности следователя приближался к трем годам, казалось бы, чего уж тут готовиться, но данный свидетель был не совсем обычным участником уголовного процесса по факту гибели гражданина России Доморацкого.

Во-первых, он был руководителем группы поддержки одного из кандидатов на должность президента Республики Елактау.

Во-вторых, де-юре он был его сыном.

И в-третьих, еще одно обстоятельство, наиболее обидное для следователя. Еженедельник, название которого на русский переводилось как «Газета выходного дня», стал печатать детектив с продолжением под названием «Из Америки с любовью».

Одна из глав этого детектива была посвящена следователю, которая должна была в будущем расследовать дело по факту гибели гражданина Доморацкого.

И хотя следователь Шолпан еще не была показана в работе, собственная биография и профессиональные ее качества уже прорисовались в романе, причем пером сочинителя-сатирика, а не писателя-реалиста. И мало того, та тональность, какую выбрал неизвестный автор для ее описания, не вызывала сомнения, что в таком же сатирическом ключе она будет показана и далее.

Попытки привлечь на свою сторону старших коллег и начальство ни к чему не привели. Коллеги не хотели связываться с Чингизовым-младшим, а начальство понимало, что, если даже директор уранового комбината проиграет выборную гонку, он все же останется директором этого комбината, который и в Советском Союзе входил в пятерку мощнейших предприятий отрасли, а уж в маленьком Елактау…

И Шолпан ничего не оставалось делать, как идти по минному полю политики с соблюдением уголовно-процессуальных правил, что вовсе не способствовало увеличению шансов на благополучный исход.

Савва просидел возле кабинета полчаса и подумал, что пора уже возмутиться, как дверь открылась, и пикантная брюнетка с короткой стрижкой в форме прокурорского работника жестом пригласила его войти в кабинет.

В кабинете был стол следователя с вращающимся креслом и несколько стульев для посетителей. Стол венчала портативная печатная машинка «Юнис».

Светло-синяя форма сотрудника прокуратуры делала Шолпан похожей на стюардессу.

– Прошу, – произнесла Шолпан и показала ему рукой на один из стульев для посетителей.

Савва сел и протянул Шолпан свой паспорт. Та открыла его и стала заполнять шапку протокола допроса свидетеля.

– Вас не удивляет, что я пригласила вас на допрос? – спросила она.

– Нет, – коротко ответил Савва, он решил не развивать тему сам, а только отвечать на вопросы.

– А как вы полагаете, почему?

– Я думаю, вы сами мне об это скажете.

– И вам было не любопытно…

– Мне не было любопытно, я очень занят в выборной кампании.

Шолпан еще раз заглянула в паспорт Саввы. Родился на три года раньше ее, вполне мог бы стать ее мужем… И она по-другому посмотрела на Савву.