Когда король губит Францию

Смотрите, Аршамбо, не вздумайте удивляться в Меце, когда дофин будет приносить вассальную присягу своему дяде императору. Ну да, ну да, именно из-за Дофине, которое находится в ленной зависимости от Священной империи… Нот, нет, я сам его уговорил; больше того, это один из предлогов путешествия! Франции от этого не убудет, напротив, это поможет установить свои права на Арльское королевство, если только его собираются восстановить, коль скоро некогда туда входило графство Вьеннское. И потом, это прекрасный пример для англичан, пусть видят, что, ежели король или сын короля, ничуть себя не унижая, с легкой душой может согласиться на принесение вассальной присяги другому суверену, когда часть его государства находится в лепной зависимости от другого государства…

Впервые после многих лет император, кажется, решил склониться в сторону Франции. Ибо до сих пор, хотя сестра его, мадам Бонна, была первой супругой короля Иоанна, он больше благоволил англичанам. Разве не он назначил короля Эдуарда, который, надо сказать, ведет себя с императором весьма ловко, имперским викарием? Блистательные победы Англии и упадок Франции заставили его, должно быть, призадуматься. Английская империя бок о бок с его империей не слишком-то ему улыбается. Так всегда бывает с германскими принцами: они из кожи лезут вон, чтобы обкорнать Францию, а потом вдруг спохватываются, что это им ничего не даст, напротив…

Хочу дать вам совет: когда нас примет император и разговор зайдет о Креси, не особенно распространяйтесь об этой битве. И уж во всяком случае, не произносите первым это название. Ибо в отлично от своего отца Иоанна Слепого император, впрочем, он тогда императором еще не был, не слишком блестяще себя показал в этом сражении… Будем говорить напрямик – просто-напросто бежал с поля битвы. Но не слишком много рассуждайте также и о Пуатье, коль скоро оно еще у всех на языке, что и не удивительно! И не вздумайте восхвалять доблесть злополучных французских рыцарей… Этого не следует делать из уважения к нашему дофину… ибо он тоже не блеснул в бою особым мужеством. По этим-то причинам ему не так легко было восстановить свой авторитет. Нет, не ждите, что вы попадете на пиршество героев… Впрочем, дофина еще можно извинить; и ежели он не рожден воином, то во всяком случае, именно он сумел воспользоваться тем предложением, какое я делал его отцу…

А сейчас продолжим рассказ о Пуатье, потому что ни одна живая душа не может рассказать вам о нем более подробно, чем я, и вы сами поймете почему. Итак, мы остановились с вами на субботнем вечере, когда обе армии уже знали, что находятся в самом близком соседстве, чуть ли не соприкасаясь друг с другом, и когда принц Уэльский понял, что никуда отсюда двинуться больше уже не сможет…

В воскресенье, рано поутру, король прослушал мессу, которую отслужили прямо в поле. Походная месса. Тот, кто отправлял службу, нацепил митру и ризу поверх кольчуги, и был это Реньо Шове, князь-епископ Шалонский, один из тех священнослужителей, коим подошел бы более не духовный сан, а военный… Я вижу, вы улыбаетесь, дорогой Аршамбо… да, да, вы думаете про себя, что я тоже таков; но я научился обуздывать свои страсти, коли сам господь бог указал мне путь в жизни.

В глазах Шове это коленопреклоненное на росистом лугу воинство вблизи городка Нуайе, очевидно, подобно было легионам небесным. На колокольне аббатства Мопертюи трезвонили в большой квадратный колокол. И англичане, расположившиеся на пригорке и скрытые рощицей, слышали, как дружно грянули «Глориа» десятки тысяч французских рыцарей.

Король причастился святых тайн вместе со своими четырьмя сыновьями и своим братом герцогом Орлеанским, вместе со всей своей боевой свитой. Маршалы не без замешательства поглядывали на юных принцев, которым им надлежало давать приказы, тем паче что юнцы не имели воинского опыта. Да-а, навязали им этих принцев на голову. Теперь уж совсем малолетних ведут в бой – младшего королевского сына Филиппа, любимца короля, и его кузена Карла Алансонского! Одному четырнадцать, другому тринадцать. И будут же путаться в ногах эти детишки в кирасах!

Решено было, что юный Филипп останется при отце, ибо король сам выразил желание присматривать за сыном, а мальчугана Алансонского поручили заботам Протоиерея.

Коннетабль разбил армию на три крупных боевых соединения. Первое в количестве тридцати двух знамен, распущенных дворянами, отходило под командование герцога Орлеанского. Вторым командовал дофин, герцог Нормандский, вместе со своими братьями Людовиком Анжуйским и Иоанном Беррийским. Но, честно говоря, руководили всеми операциями Жан де Ланда, Тибо де Водене и сир Сен-Венан, три закаленных воина; им поручено было держаться как можно ближе к наследнику престола и руководить его действиями. Третьим соединением командовал сам король.