Когда мечтаешь

— Ну, мля! Я ж тебя, нах, помню! Ты любую дырку мог без мыла вдуть!

— Ну, допустим. В целом я ситуацию просёк. Нужно больше деталей, а для этого,

как я и говорил, надо встретиться.

— Вот жеж твою мать! Раньше сговорчивей был.

— Ага. И на десять лет моложе...

Ника зашла в зал и замерла в нерешительности у порога.

Вадим развалился в кресле перед компом и лопал пузырьки на упаковочной пленке.

Увидев её, он подмигнул и прижал палец к губам.

Меж тем собеседник Вадима выдал очередную многоэтажную тираду, самыми

приличными словам в которой были "ты просто в корень оборзел". На что Вадим

ответил, что всё дело в осторожности. Мол, связываясь с подобными тёмными

делишками, он бы хотел понять, можно ли доверять заказчику. Да и иметь дело со

своим хорошим другом Лордом он согласен только за наличные. Надо сказать, речь

Вадима значительно расширила познания Ники о возможностях русской брани.

— Окей. Научился, сцуко, мля, яйца выкручивать... Хер с тобой. Я обмозгую, и тогда

по скайпу скину что и как, — Лорд-Лёха не прощаясь отключился.

Вадим недовольно поморщился, буркнув себе под нос:

— Ишь ты, шифровальщик нашелся. Ничего, я тебя достану.

А затем, как ни в чем не бывало, посмотрел на Нику и, хитро улыбнувшись, спросил:

— Хочешь пузырьки пощёлкать?

— Хочу, — сама себя удивила Ника и протянула руку.

То, что это ловушка, она поняла только когда оказалась у него на коленях. Впрочем,

он не дал ей посокрушаться по поводу собственной недогадливости. Да и не хотела

она. Ей тоже следовало кое-что признать — объятия Вадима стали для неё самым

желанным местом на свете. Чего уж тут сокрушаться.

— Пирог сгорит, — пискнула Ника, когда от поцелуев начала кружиться голова.

— Ни в коем случае, — покрутил головой Вадим. — Я уже полчаса слюнки глотаю.

Твой пирог так пахнет...ммм! Позволить ему сгореть — святотатство, и я не допущу

этого, даже если умру от острого приступа сперм...

— Хватит уже непристойностей Вадим, — Ника прижала палец к его губам. — Я ещё

не отошла от твоей содержательной беседы с психом.

— Я общался в привычной ему манере, — пояснил Вадим. — Если бы я говорил по-

другому, он бы сразу соскочил.

— Пирог! — напомнила Ника.

— Точно, — Вадим отпустил её и поднялся сам. — Пойдём.

— Чур мне сразу два куска! — Вадим помог Нике переложить пирог из формы на

блюдо. — Кстати, я смотрю, тебя больше взволновал мат, чем факт того, что Лёха

вышел на связь.

— Угу, — Ника достала из морозилки ванильный пломбир. — Всё-таки пора мне

домой переехать. Мне кажется, он не так опасен, как я думала.

— Можем переехать, — спокойно сказал Вадим, — только у тебя диванчик в комнате

маловат, я предлагаю сразу купить побольше.

Ника едва не брякнула "нормальный диванчик, раньше никто не жаловался", но

вовремя прикусила язык.

— Но лично мне кажется, что здесь нам будет удобнее, — Вадим принял от Ники

тарелочку с пирогом и мороженым, — места больше, и Лёха не найдёт.

— А почему тебе тоже обязательно надо переезжать? — Ника уселась напротив

Вадима. — Если я вернусь домой, мы ведь всё равно будем встречаться, я не пытаюсь

сбежать, если ты вдруг так подумал.

— Помнишь, я говорил, что тебе не следует оставаться одной? Это не просто слова, а

скажем, установка моей семьи по отношению к преследователям. И в отличие от тебя,

я считаю Лёху опасным. Ты бы слышала, как он тебя называл. Я поэтому и достал

плёнку, чтобы не вспылить и не обозвать его как-нибудь. Он обижен гораздо сильнее,

чем ты думаешь. К тому же, он рассказал мне продолжение вашей истории. Со своей

колокольни, разумеется.

— И какое же? — Ника недоуменно уставилась на Вадима. — Какое там может быть

продолжение?

— Он всё-таки послал свой рассказ на конкурс.

— И?..

— Ну, по его словам, это ты убедила жюри, что его рассказ бездарный и убогий.

— Эээ...

— А так же ты убедила в этом редакторов пары столичных журналов и нашей

местной газеты.

— Да? И как же я это сделала, любопытно?

— Разве это не очевидно? Переспала со всеми, независимо от пола и возраста.

— Ох...

— Я о том же, котёнок, — Вадим сжал её руку. — Тебе нельзя оставаться одной, он в

самом деле тебя ненавидит. Боюсь, что камень и дверь — это цветочки.

Порядком подзабытое чувство страха неприятно шевельнулось в груди. Ника

ковырнула вилкой шарик пломбира, со вздохом отодвинула тарелку и поднялась из-за

стола — аппетит начисто пропал, к тому же, она почувствовала, как в висках

неприятно застучали молоточки. Что не удивительно: день выдался щедрым на

события.

— Эй, — Вадим моментально оказался рядом, — я с тобой, не забывай этого ни на

минуту. Мы справимся, всё будет хорошо.

— Верю, — Ника вымученно улыбнулась. — Тебе — верю! Но давай завтра

договорим, сейчас мне лучше всего заснуть, а то голова начала подозрительно гудеть.

Мне только мигрени не хватало.

— Конечно, — палец Вадима прикоснулся к её губам, — ложись в спальне, я сейчас

уберу здесь и тоже приду.

— Вадим... ммм, — замялась Ника.

— Не смотри на меня так! — запротестовал Вадим. — Вопреки тому, что ты обо мне

думаешь, я вполне способен понять, что иногда в постели нужно просто спать.

— Иногда? — не смотря на гудящую голову, её насмешили слова Вадима.