Когда мечтаешь

но могу. А в таком случае тебе придется кормить меня ужином еще неделю — в

качестве компенсации.

— Ты ненормальный, — потрясённо прошептала Ника. — Проваливай, ужин

закончен.

— И тебе до завтра. — Он задумчиво уставился на её губы и с сожалением

констатировал: — Целоваться сегодня не будем, еще не время.

— Ах ты...

— Не забудь, ты кладешь слишком много соли, — Вадим вышел из кухни, а когда

Ника ринулась вслед за ним, чтобы выказать всё, что она о нем думает, он уже

захлопнул деверь.

На обувной полке лежала пачка дорогого чая, а на прикрепленном к ней стикере

удивительно ровным, красивым почерком было выведено: "У тебя ужасный чай.

Завтра завари мне этот".

"Мышьяк, — вдруг подумала Ника. — Интересно, а его еще можно купить в аптеке?"

Со всей силы швырнув ни в чём не виноватую пачку чая в дверь, Ника решила, что

для успокоения нервов, ей совсем не помешает немного прогуляться перед сном. Но,

как она не пыталась отвлечься, разглядывая за домом цветущие каштаны, в голове

постоянно звучали слова этого...

"Ты меня устраиваешь".

Наглец! И еще бы она такого упыря не устроила — Ника отлично знала как

выглядит. И ведь никто не мог её обвинить в нарциссизме. Для того чтобы оценить

свою внешность, достаточно было посмотреть на сестру — невысокую шатенку с

зелеными глазами и пятью кг лишнего веса. Хотя ни её, ни сестру эти килограммы не

смущали и менее симпатичными не делали. Нику они не смущали еще и потому, что у

нее их было семь.

— Придушу, мышьяк на такого переводить жалко, — мстительно прошептала Ника,

чем вызвала вопросительный взгляд у проходившей мимо бабушки соседки. Той

самой, кстати, что жила в квартире напротив.

— Добрый вечер. Ты что-то сказала, милая? Я не расслышала.

— О нет, Мария Степановна, это так, мысли вслух. И вам доброго вечера.

А как только заметила, что соседка собирается задать ей вопрос, быстро

распрощалась и с низкого старта, рванула домой. Так как прекрасно поняла, о чем

хочет полюбопытствовать бабушка.

Глава 4

Ника сидела в маленьком кафе, на берегу моря, и с наслаждением наблюдала, как

плещутся серебристые волны, а по берегу бродят сытые белоснежные чайки. Она

допила свой кофе и знаком показала официанту повторить. В это самое время одна из

чаек подлетела к ней и опустилась на стол.

"Странно, — вдруг забеспокоилась она, — никогда не видела таких крупных чаек. И

эти кружки вокруг голубых глаз... Хм... А глаза-то у неё человеческие... Да на ней же

очки!"

Чайка вразвалочку пошлепала по столу и, открыв клюв, залилась резкой трелью.

Дзыыынь... дзыынь... дзынь... дзынь... дзыыыыынь...

Ника вскочила с дивана, на ходу накинула халат и бросилась открывать дверь,

мельком взглянув на часы.

— Полдевятого. Ничего себе!

— Ты что до сих пор дрыхла? — возмутилась Лиза, когда Ника отрыла ей дверь. —

И что, кофе еще не сварила? А ну бегом, я же без него недееспособна!

— Лиз, имей совесть, дай мне хотя бы умыться!

— Потом умоешься. У меня пара через час, и я не смогу строить из себя

невозмутимого препода, если у меня будут слипаться глаза.

— Террористка, — беззлобно буркнула Ника и принялась варить кофе, а Лизку

заставила заправить диван, делая вид, что не слышит её бухтения о священной

традиции распития кофе по утрам...

Когда родители поняли, что девочки подросли и их родительское мнение уже не

имеет никакого значения, а о воспитании можно забыть, они разменяли свою

трехкомнатную квартиру на две однокомнатные в одном районе, а сами перебрались

на постоянное жительство на дачу, которая дачей-то была весьма условно. За годы

удачной карьеры мама и папа скопили прилично средств и смогли себе отстроить

добротный дом, со всеми удобствами.

Так вот, с тех самых пор, Лиза, если бы в городе, приезжала пить у нее кофе по

утрам. Стоит ли говорить, что в те дни, когда Ника уезжала по делам или на отдых,

Лизка регулярно названивала, чтобы обстоятельно рассказать, как она погибает без

живительного напитка. Обе прекрасно понимали, что это такой предлог, и никто,

ясное дело, без кофе умирать не собирался. Просто они были близнецами и любили

друг друга так, что не представляли, как можно жить, не встречаясь хотя бы раз в

день...

— Готово! Держи, злыдня, а я пошла в душ, — Ника поставила перед сестрой чашку.

— И имей совесть, не выдувай весь...

— Так он остынет!

— А ты не снимай блюдце с турки.

Лиза показала ей язык, на что получила предупреждение в виде кулака,

дополненного грозно сдвинутыми бровями.

Ника точно знала — сестрёнка всё равно выпьет весь кофе. Это переругивание тоже

было частью традиции. Сварить себе ещё труда не составляло, как и доставить

удовольствие Лизе, позволяя побыть бессовестной.

Во время водных процедур Ника припомнила свой странный сон. Когда-то в юности

она увлекалась толкованием и знала, что означает то или иное событие в мире

Морфея, но что, чёрт побери, означают чайки-очкарики? Вряд ли даже у дедушки

Фрейда будет объяснение подобному.

— Во всём виноват этот компьютерный нахал, — поделилась она со своим

отражением в зеркале, — мало того, что пол ночи из-за него заснуть не могла, так он

еще и во сне при... прилетел. Жалко Лиза разбудила, я бы хоть там с ним разобралась...

Я бы...