"Когда меняется имя" (СИ)

Грейбеку был нужен Руквуд. Люциус не спрашивал, зачем. Руквуд был квалифицированным специалистом по части тёмных искусств, знал все тонкости работы Отдела Тайн, и из старшего поколения Пожирателей ближе всех контактировал с оборотнями. Наверняка, у Грейбека имелся собственный интерес.

Сам же Люциус просил за Барти — самого молодого, бестолкового и уязвимого из всех узников Азкабана. Барти Крауч мог стать поводом для шантажа его отца, заложником на случай воскрешения Темного Лорда, да и вообще… Если удастся вылечить мальчишку, долг жизни заставит его применить все свои незаурядные способности на благо семьи Малфоев. А способности у Барти и впрямь были выдающимися! Вот только его физическое состояние оставляло желать лучшего. Как и Сириус Блэк, Барти был сильно истощен и мало чем напоминал себя прежнего. Люциус помнил приятного улыбчивого юношу с нежной кожей и легкой россыпью веснушек — когда Барти попал в Азкабан он только-только начал бриться. Совсем мальчишка, русоволосый и сероглазый, отлично воспитанный, донельзя обаятельный, он вызвал недоумение своим появлением на суде, но показания Каркарова поставили крест на возможности оправдания. Несмотря на то, что Барти никого не убивал, приговор ему вынесли такой же суровый, как и Лестренджам. Судьи не смогли простить мелкому Краучу того, что он спал с Темным Лордом.

Теперь Барти был едва узнаваем. Молодой, но предельно истощенный мужчина с острыми скулами и жесткой линией губ, он впал в похожее на кому оцепенение и почти не реагировал на внешние раздражители. Механически одевался, ел, если сунуть ему ложку, но ничего не просил, не отвечал на вопросы и чаще всего безостановочно смотрел в угол пустым взглядом.

Преданный Малфоям мозгоправ сообщил, что такое состояние вполне объяснимо и поддается лечению. Не сразу, но постепенно Барти будет приходить в себя, вот только в качестве сиделки должен выступать кто-то знакомый, кто будет тормошить его и постепенно выводить из ступора. На эту роль идеально подошел Антонин Долохов. Второй особый гость мэнора.

Ох уж этот Долохов! Люциус аж зубами скрипнул от досады. Русскому исключительно везло. Он попал на тот же уровень, что Крауч и Лестренджи, но отчего-то дементоры действовали на него меньше. Может, из-за соседства «вкусного» эмоциями Барти, может, сыграла свою роль «загадочная русская душа», но Долохов из всех узников оказался самым адекватным. Да и физическая форма у него осталась вполне приличной.

Грейбек собирался выкрасть только Блэка, Руквуда и Барти Крауча. Антонин Долохов попал в компанию беглецов случайно — уходить надо было быстро, Барти едва шевелился, нести его было некому, все задействованные в операции оборотни держали линию обороны, вот Антонин и вызвался. И на пределе сил резво вытащил соседа, похожего на мешок с костями, за стены тюрьмы, перекинув его через плечо. Сознание он потерял уже в лодке.

Грейбек собирался бросить его на берегу, но Люциус не стал рисковать, Антонин хотя был не из болтливых, попади он в тиски Аврората, там сумели бы найти зацепки, чтобы выйти на заказчиков побега. Так Долохов оказался в Малфой-мэноре и вскоре был приставлен к Барти в качестве сиделки. Причем даже не протестовал.

— Воль-о-дья вернется, спасибо скажет, — скупо улыбнувшись, пояснил он свою покладистость. — Да и я вам должен за свободу.

Люциус сперва даже не понял, что таким странноватым русским прозвищем Долохов назвал Темного Лорда, а после вцепился в него, как пиявка. Вести прямые допросы он, может, и не умел, но вот выуживать информацию окольными путями был большой мастер.

— Наш Лорд был совсем не дурак. Только доверчивый очень. До того, как сошел с ума, всего один нормальный крестраж создал, в нем лучшая часть его души. Остальные нужно сжечь адским пламенем, — Долохов с явным удовольствием погладил коротко подстриженную бороду. — А в том, что он вернется, я не сомневаюсь. Обновленным, полным сил, готовым к борьбе и переменам. Быть ему Министром Магии через двадцать лет!

У кого другого от таких откровений волосы бы дыбом встали — все Пожиратели были в курсе, что предсказывает Антонин получше Трелони — но благо, среди предков у Малфоев затесалась вейла, и ее кровь позволяла Люциусу сохранять хладнокровие.

— И как же это случится?

— Я не Лорд, откуда мне знать? — пожал плечами Долохов и светло улыбнулся: — А можно на ужин снова тех мягких бараньих котлет?

Свободой Долохов наслаждался искренне и в полной мере, открыто радуясь каждой мелочи: удобной постели, чистой одежде, вкусной еде. Дважды в день делал сложную гимнастику и обливался холодной водой, писал по-русски какие-то заметки и планы в блокноте. Будто не в страшной тюрьме десять лет просидел, а оправлялся от тяжелой затяжной болезни, причем на поправку шел семимильными шагами. Впору было позавидовать такой крепкой психике и телесной мощи. Глядя на него, Люциус не терял надежды поставить на ноги и остальных. Хотя с Сириусом было сложней всего.