Когда мертвые оживут

Когда рассвело, мы со всяческими предосторожностями выбрались наружу Из кустов никто не выскочил, и мы вздохнули с облегчением. Я вскарабкался на дерево, огляделся по сторонам. На горизонте виднелись холмы, окружавшие долину, над ними плыли бледные облака, почти касавшиеся вершин. Несколько динозавров, длинношеих чудищ с тупыми, коровьими глазами и квадратными плоскими зубами, обдирали верхушки деревьев. Ну вылитые коровы! Однако я содрогнулся, настороженно наблюдая за ними. Такие здоровущие — меня бы достали в мгновение ока. Хорошо, что люди им не по вкусу.

Мы двинулись через долину: я впереди, остальные за мной, Хорхе замыкающим. Шли неспешно, переговариваясь жестами. Лес наполняли голоса зверей, мне незнакомых: карканье, хриплое ворчанье, протяжное шипение, верещание, лишь отдаленно напоминавшее птичьи трели.

Первый звук, который мы распознали, был треском ломающегося дерева — словно линейка школьного учителя раскололась, шлепнув по заднице нерадивого ученика. Мы сразу не поняли, откуда звук прилетел, но затем дерево рухнуло, да так, что земля содрогнулась. Треснуло еще одно дерево, и мы мельком увидели тварь, которая все это делала: один хвост длиной с дилижанс, а задние лапы так и вовсе с амбар. К счастью, она удалялась, и мы поспешили своей дорогой, вовсе не желая привлекать ее внимание. Мы почти бежали, не глядя по сторонам, и не замечали мертвого динозавра, пока тот не вывалился из кустов прямо перед нами.

Над долиной разнесся истошный визг Жанель. Мы с Диком бросились в сторону, а Хорхе замер, оцепенев со страху. Тварь нависла над ним, тараща единственный здоровый глаз. Я этого монстра узнал сразу — виделись вчера. Шрамы на морде, глаза нет — не спутаешь. Но вчера он был еще жив. Похоже, мертвый койот не пошел чудищу впрок: оно заразилось «гамельнской местью», умерло и восстало мертвым! Что ящер неживой, было ясно по мерзкому запаху тухлятины, вокруг вился рой мух. Движения его стали медленными, неуклюжими, однако поймать оцепеневшего Хорхе гад все же сумел. Парень запоздало кинулся наутек, но ящер вонзил когти ему в спину и оторвал от земли. Бедняга задергался, затрясся, словно пьянчуга, танцующий на городской площади. Открыл рот, хотел закричать, но изо рта вырвался поток крови. Когти ящера пробили ему спину и вышли из груди, а затем ящер разорвал его пополам.

Я схватил Жанель за руку и потащил прочь. Дик несся рядом, сопя на бегу; он был красный как рак. Я хотел спросить, что с ним такое, но не мог и слова вымолвить. Мы ломились сквозь подлесок, не разбирая дороги, не глядя по сторонам. Одноглазый топал за нами. Мы его не видели, но хорошо слышали, как его лапы бухают по земле.

Местность пошла вверх, деревья стали тоньше и реже, затем вовсе кончились. Жанель споткнулась и покатилась было по склону, но я вовремя подхватил ее на руки, понес. Дик уже стал краснее свеклы, одежда промокла от пота.

— Немного осталось! — выдохнул я. — Лезьте, лезьте!

Жанель похлопала меня по плечу — захотела идти сама. Встав на ноги, пошатнулась. Она ступала сперва неуверенно, но быстро опомнилась. Мы уже не шли, а карабкались по каменистой почве среди низкого кустарника, пробирались между торчавшими тут и там огромными камнями. Я оглянулся: деревья в лесу раскачивались, обозначая путь одноглазого. Вот он выбрался на открытое место и затопал вверх по склону, даже не остановившись передохнуть.

— Бесполезно! — пропыхтел Дик, вытирая лоб полой рубашки. — Это ж труп. Он не устает. Будет топать, пока мы не выбьемся из сил, а потом сожрет.

— Не сожрет. Я не дам, — ответил я.

— И как ты собираешься ему помешать? Дик посмотрел на динозавра, который был еще далеко, но упорно карабкался вслед за нами. — У нас же оружия нет.

— у нас есть вот это! — Я улыбнулся, похлопывая по ближайшему камню.

— Хоган, ты вовсе ума лишился? — Дик вскочил, пошатываясь. — Что ты собрался делать? Плевать ему в морду?

— Нет. Когда ящер подберется ближе, я сброшу этот камень ему на голову. Ты сам предлагал вчера камни кидать сверху, не помнишь уже?

— А будет ли толк? — усомнилась Жанель.

— Зависит от того, попаду я или нет.

Мы подождали, пока ящер не подберется ближе. Жанель нервничала, но я успокаивал ее, уверяя, что план непременно сработает. И он сработал. Когда динозавр оказался прямо под нами, так близко, что мы снова уловили запах мертвечины и жужжание вьющихся близ него мух, мы с Диком перекатили камень за край уступа и уронили прямо на голову монстру. Раздался громкий треск, будто дерево рухнуло. Одноглазый осел наземь, булыжник покатился вниз по склону, а спустя секунду и дважды убитый динозавр полетел следом.

Жанель и Дик с радостными криками кинулись меня обнимать. А потом… я и понять не успел, что происходит. Жанель меня поцеловала. Ее губы обветрились и потрескались от солнца, но я не возражал. Прижал ее к себе и поцеловал уже по собственному почину. Мы целовались, пока Дик не принялся вежливо покашливать.

— Идти нужно, — напомнил он. — Думаю, скоро нагрянут другие вроде него.

— Пожалуй, ты прав. — Я вздохнул. — Пойдем, сейчас загоню вас обоих на вершину.