Когда мир изменился

— В-вы, вы, сэр Конрад — только не гневайтесь на меня, сэр, ради Господа нашего всемогущего — вы, вас… зачаровало вас, вы деву ту-то и того, скрутили… а чудище костяное — лич, да, господин некромант? — её тоже того, уволокло…

— Враньё! — не смутился вер Семманус. — Говорились, подлые еретики!.. Говорил я тебе, Артеур, что звезду сержанта сорву и запорю за ложь твою?! Некромагу предался ты, пока я тут без чувств лежал, колдовством с ног сбитый!..

Сержант аж покраснел от обиды, скривился и набычился.

— Воля ваша, сэр Конрад, а только всё так и было, как я говорю!.. Околдовало вас чудище костяное, вы деву-то ему и отдали!..

— Если меня кто и околдовал, так этот треклятый некрос!.. — сплюнул рыцарь. — Эй, ты, слушай —

Фесс молча коснулся острием глефы одной из рун и Конрад вер Семманус мешком вывалился из отпорного круга, словно кто-то дал ему хорошего пинка. Поднялся, дико вращая глазами и озираясь по сторонам.

— А? Что?..

— Докажи, — льдисто блестящая глефа поднялась для атаки, — докажи, что ты не мертвяк. Давай, сэр рыцарь.

— Как?! Как я тебе это докажу, несчастный?! — ярился Конрад. — Эй, вы, бездельники! Трусы сбеглые!.. Меч мой подали мне, быстро!..

Сержант Артеур дёрнулся было, но затем кивнул одному из своих — выполняй, мол.

— Ну? — сварливо осведомился рыцарь, чуть не вырвав из рук копейщика со всем почтением поданный ему клинок. — Дальше что, колдун?! Не мог никакой лич меня зачаровать, у меня мощи, как я говорил, самого святого Каброна, знатного мертвяков гонителя!..

Некромант не ответил. Смотрел то на рыцаря, то на сержанта, то на пожар.

— Думаю, — сказал он наконец, — что после всего случившегося нам надлежит вернуться в Хеймхольм. Мы столкнулись с личем, а это не шутка. Думаю, сэр рыцарь, вам лучше всего отправиться со мной. Людей ваших можно оставить здесь — могильное поле Эшер Тафф мною очищено. А вот вы, сэр рыцарь… я б на вашем месте поговорил со святыми отцами. Ибо лич вас-таки подчинил, хоть и на время.

Сэр Конрад открыл было рот, но взглянул на сержанта — и осёкся.

— Да, досточтимый. Артеур не лгал. Вы были одержимы личем. И мои руны это подтверждают.

— Тогда… тогда… — сэр Конрад сглотнул. Вся бравада куда-то вдруг делась, лицо посерело. — Тогда я и впрямь должен… духовнику… отцу Церепасу…

— Несомненно, — мягко согласился некромант. — В дорогу, сэр рыцарь, в дорогу, не откладывая и не мешкая. Упряжка моя вам придётся не по вкусу, ну да другой, увы, нет.

Интерлюдия 1. Пробуждение

Скалы вокруг, обычные такие скалы, серые с чёрными прожилками. В трещинах коренятся горные травы, мелкие кустики, по откосам карабкаются вьюны, цепляясь усиками за мельчайшие выступы и выбоины. Горы стары, не одно столетие трудились над ними два великих рабочих — вода и ветер; и как же он, Фесс, оказался здесь?

Жёстко лежать на голом камне; он глянул — торс обнажён, живот и ноги прикрывает какая-то шкура.

— Не хотела тебя смущать, — раздался знакомый голос.

— Аэ!.. Ты!..

— Ну да, я.

Драконица смутилась сама, заметив его взгляд, брошенный на шкуру. — Это ж так, козла местного поймала. Кстати, поешь.

— Где… мы?

Аэ улыбнулась, чуть склонив голову набок.

— Не знаю.

— К-как?

— А вот так. Не знаю.

— Но… мы же попали сюда?

— Попали, — кивнула она. — Был огонь, была тьма, всё взрывалось и горело, а потом приходил мрак… — драконица вдруг зябко обхватила плечи. В отличие от Фесса, она была одета — впрочем, Аэсоннэ сызмальства, ещё совсем крошечной умела магией создать себе любое одеяние. Вот и сейчас — грубоватая кожаная куртка на шнуровки, на плечах и локтях тускло поблёскивает металл. Простые холщовые штаны заправлены в низкие мягкие сапожки, широкий пояс, но кольца для оружия пусты.

— То есть то место, где мы спали —

— Его больше нет, — перебила Аэ. — Всё вспыхнуло и распалось. Всё, и камень, и скалы, и пространство, и время.

— И ты…

— И я полетела, — просто сказала драконица.

— Куда?

— Куда глаза глядели. Где не было огня и тьмы. — Она вздохнула, покачала точёной головкой, жемчужные пряди мотнулись из стороны в сторону.

— А потом? — пустота внутри болела и ныла, утраченная память кровоточила, словно вырванный кусок собственной живой плоти. — Потом-то что?

— Потом… — отвернулась драконица. — Я летела. Ни о чём не думала, вот честное слово! Просто чтобы лететь. Тьма меня хватала, и огонь хватал, и осколки зелёные посекли — а я летела, да и только. Пока не увидела солнце.

— Солнце?

— Угу. — Она озабоченно потянулась, тронула прохладными пальцами его лоб. — Хорошо. Уже лучше. Совсем скоро встанешь.

— А… что со мной? И солнце то — откуда солнце?

— Не ведаю. Оно просто появилось, глянуло сквозь туман. И я — к нему. Сквозь небо. Разбила там, кажется, что-то… — она виновато взглянула вверх, ну точь-в-точь девчонка, раскокавшая банку с вареньем у строго тётушки. — Звону было!.. ну, точно, как через хрусталь.

— А ещё потом?

— Ещё потом… — задумалась Аэ. — Ещё потом помню, как падала, крылья не держали. Не на что опереться, ни воздуха, ни… силы. Падала, в общем. Кувыркалась. Думала, что ой, всё.