Когда мир изменился

Круг Отражения возникал словно сам по себе. Да, сила здесь «горька», но зато нет правила одного дара и никакого отката. Бери, некромант, придавай форму, какую нужно, твори, рази, если надо – упокаивай или, напротив, поднимай!..

Тогда, в Ордосе, он поймал в ловушку Круга Отражения призрачную тварь. Теперь чертил его вокруг себя – однако почему-то не мог завершить.

В силе чего-то недоставало.

«Стой, стой, что ты несёшь?! Как может „в силе“ чего-то „недоставать“?! Сила всегда полна и самодостаточна, в ней просто не может возникнуть „недостачи!“»

Он потряс головой, досадливо морщась.

Сбился где-то, наверное. Что-то забыл.

Он попробовал ещё раз. Формула, инкантация, жест. Мыслеформа. Сила заполняет предназначенные ей вместилища, но при этом словно целая свора котов вцепляется когтями ему в спину. Небось не забыли те самые ритуалы, с чёрными котятами…

Некромант глухо зарычал сквозь стиснутые зубы. Что я делаю не так?! Он повторял заклятие раз за разом, добиваясь предельной чёткости каждого компонента – до тех пор, пока, весь в поту, не убедился, что в силе действительно чего-то не хватает. Она просто не наполняла определённые ей конструкции, не заходила в приуготовленные вместилища. В ней отсутствовало то, что должно было зайти и наполнить.

Уж не потому ли наставник Даэнур такое значение уделял ритуальному мучительству? Оно, конечно, давало мгновенный результат, обильный источник мощи; но что, если не только мощи?

Фесс быстро, одно за одним, набросил ещё несколько простых заклятий. Сдвинуть корягу, пошевелить ветром листья; вызвать короткий дождик на шесть футов в поперечнике – старые-престарые классические чары, заученные ещё в Академии Долины Магов, где обязательный курс включал элементарные заклятия четырёх стихий.

Нестареющая классика.

Тяжело. Трудно. Но посох отзывался всякий раз, подталкивая, помогая.

Мы ещё посмотрим, кто кого, и даже безо всяких ритуалов. Но прорехи в силе имеются. И значит, нужно перепробовать все без исключения чары, чтобы ни одно заклятие бы потом не подвело.

За этим занятием его и застала вернувшаяся драконица.

Она принесла вести – местность полого спускалась перед ними, впереди лежала густо заросшая лесами предгорная долина. Река, а вдоль неё – вполне себе широкий тракт, небольшие деревни: видать, земля тут хорошо родила.

– Тебя видели?

– Видели, – хихикнула Аэ. – Ох и визжали!.. Ох и бежали!.. бабы коромысла с вёдрами побросали, мужички под телегами прятались!..

– Ох, драконица ты этакая… а сами деревни что?

– Деревни как деревни, – пожала она плечами. – Мы таких видели без счёта.

– Храмы?

Невольно вспомнился Спаситель, как он являлся в Эвиал. Да и вообще – Святая Инквизиция со всеми её прелестями.

– Храмы есть, – кивнула Аэ. – Но на них нет стрелы Спасителя.

– А что тогда?

– Двойной круг. И вообще храмы простые, обычный сруб, только побольше, да башенка… Я ничего не почувствовала. Если это и храмы, если и есть в них сила – от меня она сокрыта. Во всяком случае, пока.

– Тогда пошли, – решительно сказал некромант. – Посмотрим, сгожусь ли я на какую чародейскую работу – не в шкурах же здесь расхаживать…

– А потом? – тихонько спросила Аэсоннэ.

– А потом – наверх, – показал он. – За небо. В Межреальность. Домой, в Долину Магов. Ну… или в Эвиал. Или в Мельин. Или…

Драконица отвернулась, по лицу прошла тень.

– Мир очень… плотный, – она замешкалась, подбирая слова. – Я не поднималась высоко, не искала троп отсюда… Но…

– Мы ещё не готовы, – кивнул Фесс. – Путь сквозь Междумирье не мёд и не сахар.

– Да-да, не готовы, – поспешно выпалила Аэ. – Это верно. Пока ещё нет. Что ж, идём, я покажу дорогу…

Река оказалась чистой, холодной и неглубокой. На противоположном берегу теснились потемневшие серые срубы под тесовыми крышами, и стоял там, в селении, жуткий переполох.

Метались женщины, мычали коровы, брехали псы. Какой-то петух ни с того ни с сего заорал во всю глотку, хотя день уже клонился к вечеру. Мужчины с копьями и секирами в руках метались тоже, правда, у них это сопровождалось громкими и воинственными воплями.

– Большой тарарам, – заметила драконица не без самодовольства. – А это всего-навсего я пролетела…

– Что они там вопят? – Фесс не понимал речи местных.

Аэ пожала плечами.

А потом на том берегу вдруг завыли, заорали, заверещали на все лады, люди бросились в разные стороны – яркие домотканые платья женщин, платки девочек, серые рубахи мальчишек и мужчин. Те, что с оружием, сбились плотным кулаком, наставили копья, двинувшись как раз к деревенскому храму – вернее, маленькой, но аккуратной церквушке с резной деревянной оградой и резными же наличниками на окнах.

Ладили с любовью.

– А-ах! – вдруг согнулась Аэсоннэ, словно получив удар под дых.

Передняя стена храма вдруг вывернулась наружу, крыша взлетела, расправляя по-птичьи крылья; аккуратная башенка стала заваливаться набок, а из хаоса брёвен и досок вырвалось существо, про которое только и можно было сказать – «из ночных кошмаров».