Когда мир изменился

– Кривой Ручей, господин Фесс? Как не слыхать, слыхала. Ведьма там орудовала, да страшная такая!.. В Саттаре болтали, что усмирил её юный брат Джайлз, маг большой святости, да и сам погиб, бедняга – зато теперь, говорят, вот-вот прославлен будет в преподобных.

– Ты и о маге Джайлзе слышала? – Лоб некроманта блестел от пота.

– Конечно, господин. В Саттаре о нём всякий слышал. Отец Маврикий, настоятель из Кривого Ручья, сам-друг едва прискакал, вести принёс…

– А давно ли это было, досточтимая?

– Давно ли? – призадумалась красавица. – Да уж лет пять будет, сударь!..

– А слышала ли что об эльфах Нарна? Или о Вечном Лесе? – как бы невзначай поинтересовался некромант.

– Ой, господин хороший, что ж вы за ужасти-то такие говорите?! – округлила глаза Этиа. – То ж твари богомерзкие, от Господа истинного отступники! Не слышала ничего и слышать не хочу, и-и-и-и, вот, вот, уши зажимаю!

И она на самом деле зажала розовые нежные ушки ладонями.

– Хорошо, хорошо, дорогая. А где лежит этот твой… Эгест?

– Не знаю, господин маг, как есть не знаю! Украли меня злые люди, везли в мешке, зельем сонным поили! У вас спросить хотела – что это за место?

– Это, дорогая Этиа Аурикома, славное маркграфство Ас Таолус. К востоку от нас – Империя Вознесённого Духа Святого. К северу – другие маркграфста. К югу – просто графства, баронства и прочая мелочь, вплоть до Mare Nostrum, Межземельного моря.

По лицу Этии видно было, что она никогда в жизни не слыхала ни о каких маркграфствах, равно как и империях.

– Ой, далеко-о увезли меня, видать…

– Далеко, – с непроницаемым видом кивнул Фесс. – Но поведай мне, Этиа, что же приключилось с тобой? Когда ты пришла в себя?…

…Она пришла в себя на большом постоялом дворе. Вокруг было много людей, и много коней, и железа, и оружия, и выглядело это как военный лагерь, и очень многие носили эмблему чёрной розы в белом кругу на плащах или броне.

– Тар Андред, крепость ордена Чёрной Розы, – кивнул некромант. – А потом?

…А потом пришёл этот рыцарь Блейз, и она сперва обрадовалась, потому что он был добр с ней, и расспрашивал, как она здесь очутилась и как её похитили; и она всё рассказала, дура, дура, дура!.. Нельзя верить мужчинам, никому из них нельзя!.. Ах, простите, сударь маг, вам, конечно, можно. Вы же меня спасли…

Длинные ресницы затрепетали.

– И что же этот Блейз, недостойный рыцарского звания?

– Да ничего! – хлюпнула она носом. – Говорил, глядел… этак… по-особенному… я решила, что нравлюсь ему… а потом р-раз, и плащ на меня накинул, и давай ремнями вязать! Я завизжала, плакать стала… просить… даже… даже… предлагала ему… добром… ы-ы-ы-ы!..

– Спокойнее, спокойнее, Этиа, досточтимая. Что же было дальше?

– Дальше он меня привёз сюда… оставил на камне… и ушёл… и я поняла, что умру, что меня сожрут, сожрут мертвяки, у-у-у-у!..

– Никто уже тебя не сожрёт. Запахнись, ночь холодная.

При виде смирно застывших упряжных мертвяков Этиа, как и положено, взвизгнула, но быстро успокоилась и мигом взобралась на двуколку.

– Н-но-о!

Зашаркали ноги, неупокоенные влегли в постромки. Двуколка покатила, ловко огибая непросыхающие лужи.

Глава 2

– Голодна, Этиа? – Фесс перегнулся, достал затянутую чистой холстиной корзинку, но девушка только покачала головой.

– Господин Фесс, а господин Фесс? А как же мне домой вернуться? Одежду всю отобрали, да и денег у меня с собой не было… прямо ж из Саттара украли!..

– Давай до города доберёмся, там и решим. А ты запахнись, запахнись поплотнее. – Некромант смотрел только на дорогу. Этиа слегка нахмурила бровки – «господин Фесс» совершенно игнорировал её прелести. Недовольно фыркнула – но тихонечко – и повиновалась.

– Господин Фесс, а господин Фесс? А кто это на меня напал?

– Не надо б тебе этого знать, досточтимая.

– Ну господи-ин Фесс… ну пожалуйста… – и она умоляюще сложила губки бантиком.

– Если настаиваешь – то сперва, скорее всего, летавец. Потом тварь посерьёзнее, драуг.

– Но вы ж их всех убили? Да, господин Фесс?

– Да. – Он вздохнул. Свежезатянувшиеся раны на ноге уже давали о себе знать. Побочное действие заживляющих чар – назавтра это всё будет болеть так, словно туда насыпали пригоршню тлеющих углей.

Мертвяки шагали бодро, минуя заросшее лещиной поле менгиров – иначе называемое катакомбами Эшер Тафф, хотя сами катакомбы тянулись, само собой, под ним, в старых выработках: когда-то здесь добывали особо чистый песок для стекольных мануфактур и белый строительный камень. Заброшенная и расплывшаяся дорога вливалась затем в широкий тракт – однако на развилке наставлены были рогатки, а на колах насажено было трое изрядно протухших мертвяков. Мертвяки до сих пор слабо трепыхались – насаживали их явно рыцари Чёрной Розы, они надолго умели сохранять в распяленных и нанизанных на заговорённые колья зомби некое подобие жизни.

Фесс направил двуколку в объезд, а Этиа вновь тихонько взвизгнула да покрепче прижалась плечом к своему спасителю. Тот не отодвинулся, но и ничем не показал, что заметил.