Когда молчат экраны. Научно-фантастические повести и рассказы

Сколько я так стоял, не знаю. Я смотрел на Землю и вспоминал… давно минувшие годы и недавние месяцы, вспоминал детство и войну, погибших друзей и подготовку к полету. Вспоминал уголки, в которых довелось побывать, и города, на которые пришлось сбрасывать бомбы. Кажется, вся жизнь прошла передо мной за эти минуты… Скалы вздрагивали от сейсмических толчков, а я стоял и смотрел на свою Землю. И не мог насмотреться…

Последний толчок был наиболее сильным. Я едва удержался на ногах. Обернулся к «Атланту» и… громко вскрикнул… Площадка за моей спиной была пуста. «Атланта» не было. Я подбежал к краю пропасти. Долго вглядывался вниз. Чернота внизу временами чуть багровела. Где-то там далеко сейчас плавился корпус «Атланта»…

13 мая. 9 часов вечера по часам Кэтрин

Я еще жив. Как странно!.. Кэтрин и Шервуд давно умерли. Наш «Атлант» исчез навсегда. А я живу… Пишу эти строки, сидя у входа в пещеру. Ярко светит солнце. Палящий жар лучей ощущаю сквозь теплоизолирующие оболочки скафандра. Над зубцами хребта висит голубовато-зеленый серп Земли. Вокруг россыпь звезд.

Люди, вы глядите сейчас на небо, на серебристый диск, взошедший над темными вершинами елей. Неужели никто из вас не догадывается, что оттуда, с далекой Луны, из каменистой пустыни устремлен на Землю человеческий взгляд? Неужели они все скрыли от вас? Бессмысленная несправедливость…

Сегодняшний поход был неудачным. Я попытался, проникнуть в глубину пещер по одному из ходов. Вскоре ход сузился настолько, что дальнейшее движение стало невозможным. Мой скафандр слишком велик. Исследовал второй ход. Тоже неудача — уже вблизи от центральной пещеры он превратился в вертикальную шахту. Вероятно, не удастся проникнуть глубоко в эти пещеры в тяжелом скафандре. Впрочем, мое время истекает. Кислорода осталось на сутки с небольшим.

14 мая. Утро

Вчера остановились мои часы. Теперь, чтобы узнать время, я подхожу к камню, на котором лежит Кэтрин. Ее руки сложены на груди. Часы на левой руке еще идут. Я мог бы снять их, но для этого надо открыть прозрачный футляр, в котором заключено тело. Не хочу больше тревожить ее…

Кислорода должно хватить до вечера, а если не двигаться, то до утра. Но я уже решил. Ухожу… Вчера, закончив записи (теперь, в скафандре, это занимает много времени), я исследовал еще один проход, ведущий на глубину. Он широк и не крут. Кажется, по нему можно проникнуть далеко. Температура и давление газов в нем с глубиной заметно возрастают… Беру с собой весь оставшийся кислород… Бортовой журнал «Атланта» оставлю возле тела Кэтрин. Здесь же хотел оставить и кусок земного базальта. Но не нашел его. Вероятно; выронил вчера у входа в пещеру.

Зачем иду? Ведь я приближаю свой конец. Если не двигаться, кислорода хватит на несколько часов дольше. Несколько часов!.. Сейчас мне начинает казаться, что несколько часов отсрочки — это уже много. И все-таки пойду. Я не кролик, отупело ждущий конца. До последних минут хочу видеть и узнавать новое, хочу встретить свой конец в поиске. И еще… Впрочем — безумная мысль, не стоит о ней упоминать.

Так пусто вокруг. Лишь камни и скалы, расщелины и вулканические пары. Кросби не прилетел… Знаю, ты прилетишь, дружище, но позже. Может быть, найдешь эту пещеру. Захватишь на Землю память о нас. Скажи там, на Земле, что мы все остались людьми. Прощай.

Я уже кончил записи, но должен дополнить их. Тогда те зеленые грозди все-таки не были галлюцинацией. Только что одна из них появилась в глубине пещер. Она выплыла из прохода, по которому собираюсь идти. Она светится в темноте, пульсирует и словно зовет… Я не знаю, что она такое, но иду…

Джон Смит

И СНОВА В КРАТЕРЕ АРЗАХЕЛЬ…

Красная стрела лунолета медленно двигалась над кольцевыми хребтами. В просторной кабине сидели трое: двое мужчин и девушка-пилот. Мужчины были в эластичных голубых скафандрах с откинутыми прозрачными шлемами, девушка — в обычном комбинезоне пилота-космонавта.

— Только что пересекли границу исследованной территории, — сказал старший из мужчин, внимательно вглядываясь в лабиринт хребтов за окном лунолета. — В прошлом месяце мы были у подножия того двуглавого пика. Готовься, Иван.

— А где Арзахель? — поинтересовался Иван, осторожно натягивая прозрачный колпак шлема.

— Кратер Арзахель под нами, — сказала девушка. — Где вас высадить, Лен Юрьевич?

— Минуту… Можно на площадке возле центрального жерла… Сумеете, Вильда?

Вместо ответа девушка усмехнулась, чуть заметно пожала плечами.

Лунолет скользнул вниз.

— Осторожно, Вильда, — говорил Лен, проверяя крепления шлема. — Это один из самых сейсмичных районов Луны. Не касайтесь грунта. Повисните в метре над площадкой. Очень хорошо. Пошли, Иван.

— Вернусь за вами через пять часов, — сказала девушка. — Буду здесь в двадцать один тридцать по московскому.

— А сейчас куда? — спросил Иван, вылезая из глубокого кресла.

— Лечу за группой профессора Пала. Надо их доставить на главную базу.

— Далеко!.. Успеешь вернуться?

— Конечно.

— Иначе опоздаем к ужину.