Когда молчит совесть

Он шел вниз по Коммунистической. Величественное здание старого университета возникло перед ним. Неожиданно для самого себя он остановился. Студенческие годы, проведенные здесь, всплыли в памяти. И ему вдруг стало грустно. Эта дощатая дверь, эти толстые каменные стены - как много связано с ними! Кто сосчитает, сколько раз за пять лет учебы открывал и закрывал он эти двери? Сколько раз спускался и поднимался по широким мраморным ступеням? Сколько раз потел, краснел, волновался, сдавая зачеты и экзамены? Сколько раз уходил с экзамена огорченным, а сколько веселым и радостным?

Вугар привстал на цыпочки и через изгородь оглядел ту часть здания, где разместился химический факультет. С грустью пытался он отыскать окно аудитории, где с такой жадностью слушал лекции профессоров, казавшихся ему недосягаемыми божествами.

Но свет в окнах давно погас, все они были темными и одинаковыми. Вугар вздохнул и продолжал свой путь. Ночная тишина убаюкивала, как в колыбели, сердце было переполнено любовью к Баку. Ему хотелось без конца бродить по улицам и бульварам, переулкам и скверам, ходить и ходить, шаг за шагом по-новому открывая свой город...

Возле сада Сабира он снова остановился и застыл в неподвижности. Глядя на него, можно было подумать, что еще один памятник возник на улице. Куда он идет? Почему не торопится? Ведь дома его весь вечер с нетерпением ждет Исмет! Он Уверен, что прямо от профессора Вугар вернется домой и принесет ему весточку от Алагёз. Сколько времени прошло с того часа, когда Вугар вышел из дома профессора? Ну конечно же, Исмет на спит! Какой влюбленный уснет, дожидаясь вести от возлюбленной? Сердце Вугара тревожно и виновато" забилось. Куда девалось спокойствие? Он знал, как нетерпелив молочный брат, знал свойство его характера - муху превращать в слона. Из-за какой-нибудь мелочи, на которую иной человек и внимания бы не обратил, Исмет мог по нескольку дней не разговаривать с Вугаром. Он обижался, сердился, и помириться с ним бывало так трудно! Если Исмет узнает, что Вугар не передал письмо Алагёз, он, что называется, полезет в бутылку и бог знает какие оскорбительные слова наговорит. Радость минувшего дня померкла, точно не было ни профессорского дома, ни веселой вечеринки у Арзу.

* * *

Вугар и Исмет снимали комнату на Первомайской улице у одинокой старухи Джаннат. Минувшая война принесла горе в каждую семью. Нет человека, нет очага, не испытавшего ее ударов. Жестоко обошлась судьба с Джаннат. Мужа и двух сыновей проводила она на фронт, а когда смолкли сражения, никого не встретила. Даже вести об их гибели не получила, словно канули в вечность самые дорогие люди... Молодая, красивая, статная женщина, так гордо и твердо ступавшая по земле, превратилась в сморщенную старуху - кожа да кости. Но силы человека поистине не знают предела. Шло время, и к Джаннат возвращалась надежда. Она не верила в гибель близких. Как это может случиться, что они погибли? Все трое сразу... За что "справедливый аллах" мог так жестоко покарать ее? И даже когда наконец пришли извещения о смерти, она продолжала надеяться. "Просто совпали имена и фамилии", утешала себя Джаннат. Надежда - великий исцелитель. Джаннат спрятала извещения поглубже в старый, полученный еще в приданое сундук, который почти никогда не открывала, и снова стала ждать: вдруг кто-нибудь вернется? "Пути господни неисповедимы, - говорила она себе. - Может, они попали в плен, им удалось бежать; и они находятся в чужих краях. Оттуда так далеко до дома! Аллах всесилен, если захочет, то в один прекрасный день распахнутся двери, и я увижу на пороге моих дорогих..."

Прошло еще пять лет, и раны Джаннат стали затягиваться. Она смирилась со своей судьбой. Но одиночество с каждым днем тяготило все больше, тоска разрывала сердце. Работать становилось труднее: горе и старость - есть ли у человека враги страшнее? Джаннат ушла на пенсию. Но как жить одной? Не ровен час, умрешь, никто даже не узнает о твоей смерти. Она пустила квартирантов - студентов, приехавших в Баку из далеких селений.