Когда молчит совесть

- Место найдется. - И она продолжала, оправдываясь: - Понимаешь, дорогой, до меня стали доходить слухи, что некоторые профессорские женушки распускают сплетни про нашу семью. На свадьбах, на поминках судачат о нашей дочери, подсмеиваются над ней. Недавно старая ведьма одна на каком-то сборище посмела сказать про ненаглядную нашу Алагёз, что она неизлечимо больна и до смерти останется инвалидом. Жалко девочку! Можем ли мы позволить порочить ее? Я хочу раз и навсегда заткнуть им рот, пусть перестанут чесать поганые языки. Придут и увидят, что дочка наша здорова... Иначе кой черт стала бы я глядеть на их мерзкие рожи?! Да они, вместе взятые, мизинца моего Сохраба не стоят...

Ради дочери Гюнашли готов был идти на все, и, хотя слова жены раздражали и он чувствовал в них фальшь, ему пришлось согласиться.

- Делай, Мархи, все, что тебе угодно! Только оставь меня в покое, мне нужно работать! - резко сказал он.

Мархамат обиделась на его резкость, но решила не ссориться. К чему? Ведь она своего добилась. А насчет супругов Бадирбейли скажет завтра... Крепко поцеловав мужа в знак благодарности, она ушла в спальню, грузно переваливаясь с боку на бок.

На следующий день рано утром Мархамат позвонила Зия Лалаеву и попросила немедленно приехать. В таких делах Зия незаменим. Заручившись его поддержкой, легче уговорить Сохраба.

Гордо улыбаясь, Зия вошел в комнату. Но Мархамат-ханум отвернулась, словно не она пригласила его, и гневно спросила:

- Что случилось? Почему скалишь зубы, как обезьяна?

Ее грубость не смутила Зия Лалаева, не впервой приходилось выслушивать "сладкие" речи Мархамат, он давно примирился с унижениями благодетельницы.

- Прежде всего, салам алейкум, тетушка!

Покачиваясь, как утка, Зия подошел к Мархамат-ханум, склонился и, прищелкнув каблуками, поцеловал ее руку.

- Вот теперь я готов выслушать любые приказания обворожительной и любимой тетушки! Покорный раб преклоняет голову перед повелительницей. Ваше желание - закон!

- Перестань дурачиться, мерзкий комедиант!

- Первое приказание выполнено! - Он выпрямился, принимая серьезный вид, улыбка исчезла. - Готов выслушать второе...

Мархамат окончательно вышла из себя:

- Прекрати шутовство! Надоело!

- К выполнению второго приказа готов!

Зия прошелся по комнате и молча сел на стул, склонив голову в знак полного раскаяния и повиновения.

Кажется, она достаточно припугнула его. Теперь можно сменить гнев на милость. И, фальшиво улыбаясь, Мархамат сказала:

- Хватит выламываться, садись ближе.

- Надоедливый предпочитает находиться поодаль, - обиженно ответил Зия. Однако, подчиняясь приказу, пододвинул стул и сел напротив.

Изложив в двух словах дело, Мархамат принялась восхвалять его дипломатические способности:

- Сохраб-дадаш души в тебе не чает! Ты можешь легко с ним договориться. Поразмысли хорошенько, как лучше добиться согласия на приглашение Бадирбейли. Да, да, я хочу пригласить этого негодяя вместе с женой! Мое благополучие колет ее завидущие глаза. Пусть поглядит на нашу красавицу, убедится, что здорова, хороша, лопнуть бы старухе Бадирбейли...

- Хи, хи! - горделиво хихикнул Зия, закатывая глаза.

Неуместный смех разозлил Мархамат, но без Зия не обойтись, надо терпеть его развязность. И все же Мархамат не выдержала:

- Что за глупый смех? Опять разинул рот? Над чем смеешься?

- А над тем, что без меня не замесить тебе теста! Приходится туго Зия вспоминаешь.

"Чванливый дурак!" - мысленно выругалась Мархамат, однако приторно улыбнулась, пошла на кухню и принесла на подносе стакан свежего крепкого чая.

* * *

План действий разработали быстро. Едва Мургуз Султан-оглы отправился на свою ежевечернюю прогулку, Зия, согласно уговору, прошмыгнул в столовую, где Сохраб спокойно допивал чай. Дочку Мархамат услала в свою комнату, а сама ушла на кухню и возилась у плиты, делая вид, что понятия не имеет, зачем пожаловал Зия.

Достав из кармана вчетверо сложенный лист бумаги, Зия протянул его Сохрабу и, заискивающе улыбаясь, проговорил: - Минуту времени, Сохраб-дадаш, взгляните-ка сюда...

Переводя недоумевающий взгляд с нежданного гостя на лист бумаги, который он протягивал, Сохраб спросил:

- Что это?

- Так, мелочь, ничего особенного!

- А все-таки?

Зия помялся.

- Список... Список гостей, которых мы собираемся пригласить на день рождения Алагёз.

Гюнашли помрачнел, на его высоком лбу резко обозначились морщины.

- Мархамат и тебя вовлекла в свои приготовления?

- Я сам составил список, Сохраб-дадаш!

- Зачем?

- А затем... - Зия громко проглотил слюну, - чтобы не было обиженных. Не запишешь - и, глядишь, кого-то забыл! А люди обижаются...

- Иди к Мархи, она лучше знает, кого не положено забывать, насмешливо сказал Гюнашли, не заглядывая в список.

- Нет, Сохраб-дадаш, это не женское дело! Мне нужен ваш совет.

- Могу дать один совет: порви бумагу и не трать время на такие мелочи!

Но Зия был настойчив!