Когда мы покинули Кубу

Эдуардо произносит это слово так, будто оно причиняет ему боль – ту же самую, которую чувствую сейчас я.

При виде родного города я надеялась испытать облегчение. Но, как ни поразительно, возвращение домой только усиливает ощущение утраты.

Наша маленькая лодочка подпрыгивает на волнах.

Морское путешествие прошло без приключений: береговая охрана нас не заметила, море относительно спокойное, свет луны и звезд пронзает чернильную темноту ночи, которая сгустилась прямо у нас на глазах. Еще несколько минут назад Гавана купалась в лучах заходящего солнца.

А примерно через час я уже буду на пути к Фиделю.

* * *

Какой-то кубинец приветствует Эдуардо торопливой улыбкой, и они в синем Buick везут меня по городу. Оба напряжены, своих имен друг другу не называют. Мне бы хотелось ехать помедленнее, но я напоминаю себе: это не экскурсия. Надо сначала осуществить задуманное, и тогда у нас будет предостаточно дней и ночей для прогулок по любимому городу.

Мы направляемся в отель «Гавана-Хилтон», который теперь именуется «Гавана-Ливре» – «Свободная Гавана». Более нелепого названия не придумаешь!

Сердце бьется неровно. Я грудью чувствую капсулу с ядом, спрятанную в бюстгальтер: Эдуардо дал мне ее, когда мы отплыли от американских берегов.

Я думала, что, выполняя поручения Дуайера в Лондоне, я подготовилась и к этой миссии и что после Рамона меня уже ничем не напугаешь.

Я ошибалась.

– План хорошо помнишь? – бормочет Эдуардо.

Я киваю, глядя в окно. Если через несколько часов я умру, мне хочется немного полюбоваться Гаваной напоследок.

Мы быстро подъезжаем к отелю, и меня проводят через служебный вход. Там нас встречает человек в униформе. Своего имени он, как и второй мой провожатый, не называет. Просто говорит идти за ним.

Что эти люди думают, я не знаю. Может, они принимают меня за очередную пассию вождя, спешащую к нему на свидание. А может, ЦРУ завербовало и их тоже. На всякий случай я решаю молчать.

– Здесь я тебя покидаю, – говорит Эдуардо, и мне вспоминается тот день, когда он привез меня в «Юпитер» на встречу с мистером Дуайером и оставил на пороге ресторанчика.

Кажется, это было очень давно. Какой путь мы прошли с тех пор!

– Все будет хорошо, – шепчет Эдуардо, и у меня возникает ощущение, будто он говорит это не столько мне, сколько самому себе.

Я не нуждаюсь в том, чтобы он меня успокаивал. Я ждала этой встречи очень давно, и сейчас, готовясь посмотреть своему страху в лицо, ощущаю прилив сил – как в детстве, когда меня пугали чудища, прятавшиеся под кроватью в темной комнате.

Быстро поцеловав Эдуардо в щеку, я иду дальше за человеком в гостиничной униформе. Перед лифтами нас останавливают охранники Фиделя.

Я застываю, позволяя им меня ощупать. Они ищут оружие, но делают это довольно формально. Потом спрашивают мое имя и задают еще несколько вопросов. Я улыбаюсь, отвечаю ровным голосом – этому я научилась, пока работала в Лондоне.

Мы садимся в лифт, поднимаемся на этаж, где расположены апартаменты Фиделя. Там нас встречает очередная группа охранников. После того как меня еще раз обыскивают, открывается дверь в конце коридора, и я вхожу в святилище.

* * *

Я сотни раз представляла себе этот момент. Прокручивала в голове многочисленные вариации. Теперь он настал, и я хочу им насладиться, но он проносится слишком быстро – как череда вспышек, которые я едва успеваю замечать.

Фидель сидит, развалившись, на одном из диванов. В руке неизменная сигара. С обеих сторон стоят телохранители.

Увидев их, я холодею.

Эдуардо говорил, что Кастро будет один. Он, дескать, любит развлекаться с дамами наедине. Шпион, внедренный в кубинское правительство, устроил так, что на этот вечер дамой команданте буду я. Но почему при нем охрана?

– Беатрис Перес! Какая встреча!

С заученной улыбкой на лице я приближаюсь к Фиделю, собрав все силы, чтобы нетвердые ноги, обутые в туфли на высоком каблуке, не подогнулись. На журнальном столике стоит бокал. Я начинаю судорожно соображать, как же мне бросить в напиток капсулу с ядом.

Почему же Фидель не один?

– Сядьте, – говорит он мне, указывая на кресло напротив своего дивана, после чего обращается к охране: – Вы можете нас оставить. Это ненадолго.

Я сажусь, с трудом сдерживая дрожь в ногах. Неужели Эдуардо получил неверные сведения? Интересна я Фиделю как женщина или нет? Будет ли у меня возможность бросить капсулу ему в бокал?

– Похоже, у нас с вами есть общие друзья, мисс Перес, – произносит он, когда мы остаемся вдвоем.

Прямо за дверью слышны голоса телохранителей. По словам Эдуардо, яд подействует через несколько минут. За это время я должна унести ноги, если не хочу быть схваченной.

Допустим, я разденусь. Суну руку в лифчик и достану пилюлю. Как заставить Фиделя отвернуться?

– В самом деле? – спрашиваю я.

Пульс зашкаливает.

– В самом деле. Два друга моего детства боролись с режимом Батисты и, спасаясь от его преследований, оказались в Майами.

Мне все становится ясно. Фишки домино ложатся на свои места: мистер Дуайер не ошибся в своих подозрениях относительно хайалийской группы. Братья-кубинцы действительно заслуживали внимания.