Когда мы виделись в последний раз

Кейт села на краешек кровати:

– Что ты читаешь, моя тыковка?

Аннабел закрыла книжку и указала на название Смотри, мамочка. Это Кордри. Ты мне ее читала.

– Кордурой![39] – рассмеялась Кейт. – Давай-ка иди ко мне под бочок, и мы почитаем ее вместе.

Когда Кейт закончила читать, Аннабел спрыгнула с кровати и схватила другую книгу – «Гарольд и фиолетовый мелок»[40].

– Теперь вот эту, – сказала она, забравшись на кровать и устроившись рядом с Кейт.

– Хорошо. Еще одну и будем одеваться…

Дочитав главу, Кейт любовно взъерошила кудряшки дочери:

– Чем бы ты хотела заняться, моя милая?

Аннабел поерзала на кровати и крепче прижалась к матери:

– А на лошадках можно покататься?

– О-о-о-о, даже не знаю. Мамочка сегодня немножко устала. Может быть, завтра.

– А может быть, снова приедет мисс Сабрина, и тогда я покатаюсь с ней и с папочкой.

Кейт замерла:

– А ты часто ездишь верхом с папой и мисс Сабриной?

Аннабел обняла ее.

– Иногда она приезжает, когда ты в больнице. Она здорово умеет прыгать, мамочка.

У Кейт покраснели краешки ноздрей. Гнев охватил ее. Значит, Сабрина являлась сюда, когда ее не было дома. Черт побери, чем занимался Саймон? Что он творил?

Кейт больше ничего не успела спросить у дочки. В это самое мгновение в дверь тихонько постучал Саймон и заглянул.

– Папочка! – воскликнула Аннабел, вскочила и запрыгала на кровати.

– Можно мне войти?

Он постоял на пороге, дождался кивка Кейт, подошел и, взяв Аннабел под мышки, закружил. Она весело захохотала.

– Ты вниз спустишься? – спросил Саймон у Кейт, опустив Аннабел на кровать. – Мне скоро уехать надо.

– Да. Я ее одену, и мы спустимся, – холодно ответила Кейт.

Вечером Саймон сказал ей, что утром ему надо поехать в Делавэр на встречу с клиентом. Говорил он об этом обеспокоенно, но когда Кейт спросила у него, все ли в порядке, он ответил, что все хорошо.

Кейт знала мужа достаточно хорошо, чтобы замечать, когда у него что-то шло не так. И в данный момент он был явно «по-рабочему» озабочен.

– Надо ехать, – сказал он, – хотя мне и не очень-то хочется уезжать от тебя и Аннабел так далеко – ехать целых два часа.

– Если там надо только ответить на несколько вопросов, неужели никто тебя не может заменить?

– Нет, – довольно резко бросил Саймон и добавил помягче: – Видеть хотят именно меня.

Кейт стало слегка не по себе из-за его реакции, но после этих слов они разошлись вечером по разным комнатам.

Когда Кейт и Аннабел вошли в кухню, на столе уже стояла кружка с дымящимся кофе.

– Принимаю заказы, – объявил Саймон. – Как вам приготовить яйца, дамы?

– Мне яичницу! – проворковала Аннабел.

– А мне ничего.

Кейт сделала глоток кофе и села к столу в тот момент, когда зазвонил мобильник Саймона. У кофе был странный привкус, но, может быть, из-за того, что она только почистила зубы. Кейт твердо решила не обращать внимание на треклятую эсэмэску. Она ни за что не поверит, что вся ее еда отравлена. Этот мерзавец именно этого и хотел – чтобы она этого боялась. И все же Кейт не могла отрицать – вкус у кофе был странный.

Саймон глянул на экран телефона и отменил входящий вызов, после чего быстро сунул телефон в карман.

– Кто звонил? – осведомилась Кейт.

– Не знаю. С незнакомого номера. Тебе точно ничего не надо приготовить? – спросил Саймон.

– Нет. А тебе, наверное, уже пора, – проговорила Кейт, стараясь скрыть свои подозрения насчет телефонного звонка. Паранойя ее просто изматывала.

Она сделала еще глоток кофе.

– Что ты сюда добавил? – спросила она. – Странный вкус.

Саймон пожал плечами:

– Только молоко и стевию. Как ты любишь.

Кейт подошла к холодильнику, достала молоко, посмотрела на дату годности. Еще целая неделя оставалась. Отвинтила крышечку, понюхала. Нет, не скисло. Может быть, Саймон все же что-то еще добавил в кофе?

Кейт прищурилась и посмотрела на мужа:

– А ты попробуй.

И она протянула ему кружку.

Саймон поднял руку:

– Я кофе уже попил. Надо бежать.

После ухода мужа Кейт задумалась о вчерашней вечерней эсэмэске. Она взяла телефон и нашла сообщение.

Что окажется в твоем кофе?

Что за игру затеял злодей? Но неужели все могло оказаться настолько очевидно? Кейт вылила кофе в раковину.

Кейт взглянула на тарелку Аннабел и, стараясь говорить весело, сказала:

– Отлично, подружка. Ты хорошо поработала с яичницей. Как насчет того, чтобы мы с тобой отправились в игровую комнату и немножко порисовали?

– Ладно.

Аннабел соскользнула со стула, и Кейт взяла ее за руку.

Оказавшись в игровой комнате, Аннабел подбежала к большому ящику рядом с мольбертом и достала коробку цветных карандашей и несколько книжек-раскрасок:

– Ты какую хочешь, мамочка?

– Гм… Надо посмотреть. – Кейт разложила раскраски на столе. – Возьму «Моану»[41]. А ты?

– А я – «Холодное сердце»[42].

И они принялись за раскрашивание картинок. Аннабел весело щебетала, а Кейт пыталась наслаждаться счастливыми мгновениями. Через какое-то время Кейт закрыла свою раскраску:

– Пожалуй, возьму другую. Вот эту, где много разных зверей.