Когда настанет время возмездия

Алек отбрасывает от себя Елая, словно он ему омерзителен, не спуская с него такого же презрительного взгляда, а я в этот же момент ощущаю, как облегчение накрывает мощнейшей волной, что мгновенно слабеет всё тело. Я пытаюсь сообразить, как повести себя в этой ситуации, но пока думаю, Алек разворачивается и просто уходит.

Ни разу не глянув в мою сторону.

Словно меня здесь и нет.

Это подшатывает ещё сильнее. Почти нокаут.

Взгляд ненароком встречается с тёмными глазами Николь, в них нет ничего кроме явственной, едва ли не ощутимой неприязни. За Алека. Но это совсем не ревность, нет. Потом вижу глаза Марко, Дамьяна, — и все они смотрят на меня так, словно это я та самая, кто открыл ворота троянскому коню.

— Они просто пока не понимают, — в полголоса говорит Елай, оказываясь неожиданно близко, — но они все, включая Алека, в итоге поменяют своё мнение. Особенно, о тебе.

Я срываюсь.

Во мне точно что-то взрывается, а всё вокруг темнеет. Резко поворачиваю голову и прожигаю виновника всего этого беспорядка взглядом.

— Зачем ты это сделал? — требую я, и Елай подмечает, насколько сильно изменился мой настрой.

Но сам Елай остаётся невозмутим, когда говорит следующее, точно речь о каком-то совсем маленьком недоразумении.

— Он был закрыт, тебе ничего не угрожало.

— Правда? — каким-то надрывистым голосом почти ору на парня, теряя контроль окончательно. — А если бы мортэм раскрылся, а если бы я не нагнулась…

Внезапно он оказывается передо мной, обрывая все мои возмущения. Уверена, Елай с радостью бы сейчас схватил меня за плечи и хорошенько встряхнул, но повторно он провоцировать точно не будет Алека. И хоть он однозначно не боится его, сейчас это затрагивает его личные цели, а к ним он как никогда серьёзен. Елай верит, что следующего раза не будет.

— В этом и суть, понимаешь? Никто не будет там швырять в тебя безопасным оружием. Никто не будет давать тебе паузы. И ты должна быть к этому готова. Их всех готовили к такому с детства. Меня обучал Виктор с детства. А как? Думаешь, со всеми нянчились и предупреждали, что сейчас будет опасность? Кто не рискует, тот не убивает гибридов, а вечно спасается от них бегством, — говорит он серьёзно. Действительно серьёзно, что очень удивляет. Потому что от этого человека серьёзных вещей слышать вообще не приходится. — Здесь каждый рискует, принцесса, и тот же Алек в том числе. Думаешь, он научился убивать гибридов, потому что ему на семилетие подарили пособие? Существует только два вида: охотники и жертвы. И пока ты не охотишься на гибридов, они охотятся на тебя.

Я тяжело сглатываю, ощущая себя так, словно на меня наехала машина. В ушах приглушённый звон, сердце стучит в груди как ошалелое. Смотрю Елаю в глаза — жёсткие и жестокие, и вижу в них отражение каждого его слова. Отражение каждого убийства, которое он совершил. Хладнокровно. Без малейшего угрызения совести. Это совсем не тот парень, который провоцирует всех и каждого. Не тот парень, в чьих глазах всегда каверзная ухмылка. Он хочет, чтобы я видела это. Чтобы была готова к тому, во что могу превратиться. И даже Марко никогда не был со мной так откровенен.

По коже проносится озноб.

— Мне без разницы, чью сторону ты в итоге примешь, мы так и так здесь все в одной упряжке. Но будь при этом личностью, принимай решения самостоятельно, даже если выберешь оставаться той, кто всегда прячется за чьей-то спиной.

Когда Елай уходит также без оглядки, его слова ещё долго остаются со мной. Но больше всего озадачена другим. Тем, что нереально тревожит. Почему я единственная, до кого ему есть дело?

Глава 27

Может ли быть что-то хуже белоснежной камеры, где меня держал Виктор?

Определённо.

Оказаться с Алеком один на один, например.

Мы едем молча. Абсолютно. Ни музыки, ни радио, сплошная, вакуумная тишина.

Ни одного взгляда, ни одной попытки заговорить.

Первые часа два я тратила время на мысли о случившемся, всё обдумывала и обдумывала, что сегодня произошло. Но после, когда всё полностью сложилось воедино и я взглянула на общую картину, стало по-настоящему худо.

Алек на меня злится.

И у него на это имеются все основания. Но если до разговора с Елаем, я ещё и была готова извиниться, то теперь всерьёз задумалась, за что. Да, я ему не сказала про сообщение и разговор с Елаем, но он даже не удосужился выслушать меня после. К тому же, Алек злился бы всё равно. Не сегодня, так завтра. Основная заноза — Елай, который так или иначе автоматом привязывается ко мне. А Елай бы точно нашёл способ его вывести.

Ссора была неминуема.