Когда наступит прошлый год

– Естественно, лучше всего было бы принимать наркотик так часто, как позволяет физиология, и отправляться каждый раз все дальше в будущее. Потом, когда разрушительное воздействие станет чересчур велико…

– Даже один прием наркотика вызывает необратимые повреждения мозга, – сквозь зубы проговорил Фестенбург. – Вы, чертов придурок, уже и так приняли слишком большую дозу. Видели свою жену? Хотите довести себя до такого же состояния?

– Да, – немного подумав, ответил Эрик. – Взамен на то, что станет мне известно. Если я приму наркотик дважды, то узнаю исход войны. Пусть он окажется неблагоприятным, но, может быть, я сумею посоветовать Молинари, как этого избежать. Что в сравнении с этим значит мое здоровье?

Доктор замолчал. Все это казалось ему очевидным. Спорить было не о чем. Эрик просто сидел и ждал, пока закончится действие наркотика и он вернется в свое время.

Фестенбург открыл бутылочку, высыпал белые таблетки на стол, тут же сбросил их на пол и раздавил каблуком.

– Вам не приходило в голову, что за десять лет война может настолько разрушить Землю, что филиал корпорации уже не сможет поставлять противоядие? – спросил он.

Эрик даже не думал о подобном варианте развития событий, однако сумел ничем этого не показать.

– Посмотрим, – буркнул он.

– Должен признаться, что о будущем я ничего не знаю. Однако о вашем прошлом, о минувшем годе мне известно все. – Дон достал гомеогазету и развернул ее на столе перед Эриком. – Полгода после вашей встречи в кафе Белого дома. Это вас наверняка заинтересует.

Эрик внимательно пригляделся к статье на первой полосе и заголовку.

«Свитсент арестован службой безопасности по обвинению в организации заговора врачей против Дональда Фестенбурга, исполняющего обязанности Генерального секретаря ООН».

Неожиданно Фестенбург вырвал у него газету, смял и бросил за спину.

– Я не скажу вам, что стало с Молинари. Выясняйте сами, раз вас не интересует разумная договоренность со мной.

– У вас был целый год, чтобы напечатать поддельный номер «Таймса», – помолчав, сказал Эрик. – Кажется, что-то подобное уже случалось в политической истории. Иосиф Сталин поступил так с Лениным в последний год его жизни. Он приказал напечатать полностью фальшивый номер «Правды» и дал его Ленину, который…

– А мой мундир? – злобно прервал его Фестенбург, лицо которого побагровело так, будто сейчас взорвется. – Посмотрите на мои погоны!

– Почему бы и им не быть поддельными? Я не говорю, что это так, как и о том, что гомеогазета – фальшивка. – В подобном состоянии Эрик вообще не мог быть ни в чем уверен. – Я хочу только сказать, что они могут быть поддельными, а этого достаточно, чтобы вам не доверять.

Огромным усилием воли Дон сумел отчасти взять себя в руки.

– Ладно, вижу, вы достаточно осторожны. Вполне могу понять, что случившееся несколько сбило вас с толку. Но, доктор, будьте хоть немного реалистом. Вы видели газету и знаете, что я стал преемником Молинари на посту Генерального секретаря ООН. Не хочу сейчас говорить о том, как именно мне удалось добиться такого. Добавим к этому тот факт, что полгода назад вы были пойманы с поличным, организовав заговор против меня.

– Но вы всего лишь исполняете обязанности Генерального секретаря ООН, – поправил Эрик.

– Что? – уставился на него Фестенбург.

– Предполагается, что ситуация временная, переходная. А с поличным меня не поймали – или не поймают. В газете упоминается только об аресте и обвинении, нет речи о процессе, о приговоре. Не исключено, что я невиновен. Может, меня подставили. Не могу исключить, что вы сами это сделали. Вспомните опять-таки последний год жизни Сталина и так называемый…

– Прошу без лекций в моей собственной области! Да, я знаю, о чем вы говорите, в курсе, как Сталин обманул умирающего Ленина. Я читал о заговоре врачей, порожденном Сталиным во время последнего приступа паранойи. Ладно, признаюсь. – Голос Фестенбурга звучал совершенно спокойно. – Гомеогазета, которую я вам только что показывал, – подделка.

Эрик улыбнулся.

– Да, я не исполняю обязанности секретаря ООН, – продолжал Фестенбург. – Но предоставляю вам самому догадываться о том, что и вправду случилось. Вы ничего уже не успеете сделать, через несколько минут вернетесь в свое время, ни черта не разведав о мире будущего. Если бы мы с вами договорились, то вы могли бы узнать обо всем.

Он исподлобья посмотрел на Эрика.

– Видимо, я дурак, – сказал тот.

– Более того, полный извращенец. Вы имели возможность вернуться с невероятным оружием – естественно, в переносном смысле, – с помощью которого могли бы спасти себя, жену, Молинари. А теперь будете вариться в собственном соку целый год, если, конечно, столько проживете. Посмотрим.

Впервые за все время Эрика охватили сомнения. Не совершил ли он ошибку? В конце концов, доктор ведь даже не стал слушать, что ему предлагалось сделать в соответствии с договором. Но противоядие уже было уничтожено. Слишком поздно. Говорить больше не о чем.

Эрик встал и бросил быстрый взгляд на город за окном.

Шайенн лежал в руинах.