Когда не взойдёт солнце

Никаких претензий пациент ещё не высказал, однако сумбурная речь врача вскоре стала настолько бессвязной, что Максим Александрович оставил попытки что-то осмыслить.

– Я просто так, по-вашему, работаю?! В отличие от тех же узких специалистов я постоянно выхожу на работу, с давлением!

Наш герой удивился, что у столь молодой девушки могут быть проблемы с давлением. Когда её истеричный выпад прервался, он мягко заметил, что ни в чём её не винит и только лишь просит выписать ему направление.

– Ну ладно, хорошо, раз так, потом я не виновата! – заключила трясущаяся врач и принялась оформлять в электронной базе направление. – Диагноз, Смирнов?!

Максиму Александровичу думалось, что в компетенции врача выставлять диагноз, а не спрашивать его пациента. Однако он возьми и ляпни, мол «думаю, у меня рак». Доктор внезапно переменилась в лице и оторвала взгляд от монитора.

– Так чего вы тут сидите?! Скорее бегите в кабинет рентгена! Пока вы добежите, я сделаю направление!

Максим Александрович не знал, бежать ему медленно, чтобы доктор успела оформить направление, либо бежать ему быстро, пока рентген-кабинет не закрылся. Поэтому он, постоянно и неуклюже меняя темп, несколько раз едва не упал на лестнице. Но все его усилия оказались тщетными. Забегая галопом в рентген-кабинет, он натолкнулся на нечто в халате и оба повалились на пол. Нечто в халате с визгом вскочило и, размахивая руками, поторопилось обвинить нашего героя во всех смертных грехах. Максим Александрович бросился извиняться перед старушкой, да только слушать его писклявая квочка не захотела.

– Вон! – взвизгнула она.

– Да как же это вон? Мне рентген надо! Рак у меня! Наверное.

– Плевать я хотела на твой рак! – заквакала старушка. – Время! Время, недотёпа! Закрываемся!

– Да как же это закрываетесь? Мне срочно надо! Направление уже поступило! Наверное.

– Ты что, полоумный?! Время, говорю тебе! Не работаем!

– Да как же это не работаете? Время то ещё есть! Восемь минут целых.

– Нет, ну вы только посмотрите какой индюк попался! – бабка подбила себя по бокам. – Ты что, глухой совсем?! Сказала, не работаем – значит не работаем!

– Время то рабочее!

– Вон отсюда! – старушка принялась выталкивать его. – Охрану позову!

– Я жаловаться буду!

Максим Александрович усилиями ядовитой старушки оказался за дверьми кабинета.

– Я тебе пожалуюсь! – пригрозила она ему кулаком. – Рёбра мне чуть не сломал, а ещё жаловаться собрался! Индюк! Тьфу ты! – старушка плюнула на пол прямо перед ним и пошла прочь.

***

Вечером после работы Максим Александрович не воспользовался автобусом, хотя всегда пользовался, а побрёл домой на своих двух. И эти две ноги-то выделывались, насылали на голову порчи боли и судорог, мол, оставьте вы их в покое. Мозг пытался усмирить взбунтовавшиеся конечности и всё твердил, что другие-то по сотню лет служат телу и не жалуются, а вы, мол, тридцать пять лет халтуру наводили, а теперь на пенсию раньше времени собрались. Впрочем, с головой нынче не дружило всё тело нашего героя, объятое неизвестной болезнью, которой мозг заранее предрекал быть раком. Сердце сжималось временами, точно удушаемое питоном; вредина-желудок всё кислил, да застаивался; а лёгкие поедали воздух неохотно, проделывая каждый вздох будто из одолжения.