Когда небеса молчат

Депрессия может нанести не меньше вреда здоровью человека, чем любой другой физический недуг типа диабета или рака. Ронни, будучи больным маниакальной депрессией, был не более хозяин своей жизни или смерти, чем какой–нибудь пациент онкологической клиники. Утверждать же, что единственно необходимым для человека, страдающего подобного рода депрессией, является Библия, равносильно тому, чтобы советовать хирургу использовать Священное писание вместо скальпеля.

Прошу, поймите меня правильно. Я искренне верю, что для разрешения многих наших трудностей, в том числе и борьбы с некоторыми проявлениями депрессии, гневом, озлобленностью, семейными неурядицами и личными проблемами, все, что нам нужно, — это Святая Библия. А точнее, Христос и Дух Святой, касающиеся наших сердец посредством Слова Божия.

Но в вышеприведенном заявлении я имею в виду нечто другое. Я и сам испробовал все доступные мне духовные орудия, пытаясь уничтожить снедающее меня чувство подавленности и крайней угнетенности. В своей книге «Маски и лики Меланхолии» доктор Джон Вайт отмечает:

К несчастью, многие христиане склонны рассматривать свою депрессию исключительно с духовной точки зрения. Они думают, что подвели Бога. Точно так же поступают и верующие иудеи, когда толкуют все происходящее в жизни в соответствии с их религиозными постулатами. Так, христианские духовники, зажатые в жесткие рамки подобных обывательских представлений, зачастую верно диагностируют чисто духовную проблему у одного клиента, но не обнаруживают глубоко укоренившуюся психологическую болезнь и депрессивное состояние в другом. Таким образом, они нередко призывают к укреплению веры там, где вера невозможна, и пытаются добиться славословий и хвалы в сердце, иссохшем как печеное яблоко[72].

В подобных ситуациях доктор начинает лечить симптомы, в то время как загнанная внутрь болезнь продолжает прогрессировать.

Риск — благородное дело?

Как–то я выступал на званом обеде, проходившем в рамках ежегодной Южнобаптистской Конвенции. Устроителем этого мероприятия была РАФА. Это солидная, признанная во всем мире здравоохранительная организация, оказывающая христианизированную помощь всем страдающим психическими расстройствами, а также алкогольной и наркотической зависимостью.[73]

На обеде присутствовали в основном пасторы и их жены, которые обсуждали близкие нам проблемы. Народу собралось примерно тысяча триста человек, и я делился с ними всем тем, что я только что описал в этой главе. А педелю спустя я получил письмо от одного из пасторов, который благодарил меня за откровенность и за мужество, ибо я не побоялся поставить под удар собственную репутацию.

Мужество? Репутация? Удар? Так, значит, я рисковал своей репутацией, когда просто честно признался, что с 1976 по 1986 год я вел непримиримую битву с депрессией и даже обращался за помощью к психиатру? Мысль об этом заставила меня вздрогнуть, особенно когда я вспомнил, что записи и отчеты с этой конференции более чем в шести тысячах экземплярах разошлись по всей стране но самым разным приходам.

Честно признаться, я долго думал над тем, включать эту историю в мою книгу или пет. Я знаю: что бы я ни сказал, как бы точно ни выразился, обязательно найдутся люди, которые меня неправильно поймут. Одним то, о чем я говорю, может показаться неслыханным, другие, возможно, посчитают неприемлемым затрагивать подобные темы, а иные вообще заявят, что таких проблем не существует вовсе, что все это не имеет ни малейшего отношения к греховности или маловерию, так что не стоило и огород городить. Такой риск, безусловно, существует.

Я также согласен с Кристианом Бекером, что «…опыт каждого отдельного человека зачастую мешает ему мыслить независимо».[74]

Я все же предаю огласке этот сугубо личный случай лишь по одной причине: я до сих пор не могу забыть ту бездну, в которую повергла меня депрессия, — нестерпимая боль, острое чувство одиночества и безысходности, отчужденность от мира, безграничное отчаяние, «стоны и плачи, звучавшие у меня в голове».[75]