Когда-нибудь мы будем вместе

Свободу выложить зубы на полку мы уже даем, до благосостояния пока очень далеко.

Вы смотрели, что в магазинах на полках под новый год, а Егор? Вы там давно были? Я имею в виду магазины? На цены смотрели? Или вы привыкли в Правительственном буфете закупаться по "Советским" ценам?

Вы когда полянку накрывали, куда закупаться бегали? — спросил я, подойдя к столу за спиной Бурбулиса, — ну Илюшин, что молчишь?

Тот смущенно потупил взгляд.

— Немного помолчав, я жестко распорядился,— чтобы завтра же цены в нашем буфете были как в городских магазинах и ассортимент аналогичный, хотя… можно и наоборот! Тогда и насчет отпуска цен со второго января пообщаемся.

— Но это нереально, — подскочил с места Бурбулис, — вы предлагаете другими словами закрыть буфет! Нам даже чай не попить будет, не перекусить. Как работать будем, да и домой, что бы не прикупить? Мы с утра до вечера на работе, когда по магазинам бегать!

— А что, столовых рядом никаких нет? – удивленно спросил я,— забронируйте несколько столиков, будем ездить в народ. Сегодня в одну столовую, завтра в буфет на Курском вокзале, потом в рабочую столовую на Москвичевском заводе…

По магазинам вся Россия "бегает", вернее стоит в очередях. Если вам некогда, пусть жены побегают! Короче, решение принято. Буфет на первом этаже закрыть, доложить мне завтра!

Лица помощников скисли. Гайдар приподнялся и спросил: — Разрешите?

И более уверенно, после моего кивка продолжил: — Надо решительнее переходить к рыночным отношениям, тогда все образуется само собой.

— Вы Егор на пару с Бурбулисом закомпостировали мне все мозги своими теориями, но начало воплощения ваших гениальных мыслей мне активно не нравится, понимаешь! Я в экономике плохо соображаю, все надеялся на ваше компетентное мнение, а вы господа теоретики-экономисты только чужой опыт предлагать можете! Талдычите как мантру, давайте как в Польше, нужно как в Германии….

А мы с вами где? Может быть, надо как в России? Или экономика не имеет общих законов и нужно обязательно идти чужим путем? Своя голова есть на плечах, а Егор Тимурович?

Гайдар обиженно выпучил глаза и, приоткрыв рот, протянул:

— Ээээээ,— пытаясь сформулировать свою мысль, — Борис Николаевич, мы же с Вами уже неоднократно все обсуждали, я и не сомневался, что все основные моменты оговорены и дело сейчас только в их воплощение в реальность! Время уже давно упущено, надо принять радикальные меры, в духе Польши. Отпустить цены и только потом провести мероприятия по макростабилизации.

— А я вот сомневался, и каждый день причем, понимаешь! Вы сейчас как Ленин и компания, понимаешь, все сломаем, а строить кто будет, не задумались? Я вот так и не понял смысла предлагаемых реформ. Уловил только одну мысль "рынок все исправит"! Только волю дай и свободу. Сами собой даже кролики не рождаются. Ты Геннадий, — я обернулся к Бурбулису, — американские фильмы смотрел про "дикий запад"? Как думаешь откуда такое название?

И не дав ему сказать ни слова, продолжил: — Я не хочу, чтобы у нас был дикий восток!

— Да с чего бы нам одичать? Наше общество ждет перемен, — опять взял слово Гайдар, — люди готовы броситься в бизнес, надо только дать им такую возможность!

— Бизнесмены это не все общество, и не каждый сможет управляться больше чем самим собой! Да и зависть никто не отменял — очень неприятная вещь! Помните в библии, как один "товарищ" на слова бога проси что хочешь, дам соседу вдвойне, попросил вынуть у него глаз, с намеком, чтобы у соседа вынули два? Не мешок золота, понимаешь, попросил? И вы думаете, люди сильно изменились с библейских времен? Да и где их возьмешь этих бизнесменов? А Егор? Курсы какие откроешь, или опять рынок все образует?

Заводы пароходы предлагаешь подарить? Наши прадеды раскулачили и разграбили, понимаешь, ликвидировали частную собственность, а ты предлагаешь их правнукам разграбить теперь государственную? Ты Егор думаешь, что оставшиеся в стороне не бизнесмены, без головы, но с мускулами или с беспредельной наглостью, будут на это молча смотреть, и не захотят поучаствовать в этом празднике жизни?

Я устало смотрел на своих соратников, не зная, что еще им можно сказать, чтобы они прониклись моей озабоченностью однобокости принятой программы, даже не программы, а протокола о намерениях по существу.

— Наша программа, как мне видится сейчас, представляет просто пинок обществу, экономике в направлении как бы к светлому будущему. А я предлагаю ее превратить в трость для слепого, в собаку поводыря и терпеливо вести наше общество…… Вот только куда вести? Нам нужна государственная идея! Слышишь, Сергей Михайлович? — обернулся я на Шахрая, — и заложить ее надо первым пунктом конституции России! А все остальное будем крутить вокруг нее!

— Все записал, Лев Евгеньевич? — спросил я Суханова. — Есть о чем подумать на досуге, а товарищи?

Я жестко прихлопнул ладонью, грузно поднялся и прошел по кабинету вдоль стола для заседаний к Суханову. Вся команда озадаченно смотрела на меня, не зная как реагировать на мои резкие слова.

Суханов попытался встать, но я положил руку ему на плечо и придавил: