Когда он шагнёт…

Сижу один, читаю до утра
Булгакова, а может быть Лавкрафта.
Там за окном гуляют быдлонафты
В закрытом черном космосе двора.

Густеет кабачковая икра.

Идут на штурм шеренги черных литер.
Там за окном Москва, а может Питер,
И мочи нет, и спать уже пора.

Потрафит Бог, приедут мусора,

Разгрузят загулявших по каютам.
И снова станет тихо и уютно
В закрытом, черном космосе двора.

Ни драк, ни здравиц – тихая пора,

Лишь женщина с озябшим доберманом
Идет вокруг иссякшего фонтана
За нуждами собачьего нутра.

Вздымаются великие ветра,

Планеты снов гоняя по орбитам,
Назначенным божественным арбитром.
Дуплетом в лузу! Славная игра!

«Выходишь и видишь, что снег перестал…»

Выходишь и видишь, что снег перестал,
Простое событие зимней природы
Отрадно фиксировать долгие годы
Всегда, как впервые… с пустого листа.

Точка зрения

Проснулся утром неожиданно трезвый.
На улице солнечно и, наверное, жарко.
Поджарил хлеб и сквозь дырку в ломте
                                        отрезанном
Уставился на включенную кофеварку.

И тут в голове словно вспыхнула

                                        лампочка,
Застучали индейские барабаны.
Где-то там снаружи влюбляются
                                       ласточки,
Встречаются великие океаны.

Там трубят в саванне слоны могучие.

Ветер пахнет миррой и дышит ласково.
Там вонзает черный кавалер-туча
Бутоньерки молний в лиловый лацкан.

И в окружении этого удивительного где-то,

Городов под водой и знамений в небе,
Тихо и безмятежно на станции «Сетунь»
Дремлет ребенок в материнском чреве.

Вот такое пришло ко мне озарение,

Утреннее, солнечное и неожиданно
                                        трезвое:
Самое важное – это точка зрения
Или просто дырка в ломте отрезанном.

РавноДетствие [1]

Равноудаленность от рождения и конца,
Полустанок. Вечное Бологое жизни.
Хочется выйти оглядеться. Что там
                                        впереди?
Но поезд уже гудит, раскрашивая тишину.
Вот-вот соскользну с линии перегиба,
Точно мартовский снег с крыши.
Тише, тише. Слышите? Лист падает
                                        на струну.

Избранные статьи

Иллюзия поэзии

«…Я вожусь с малодаровитой молодежью, не потому, что хочу сделать их поэтами.

Это немыслимо.

Я хочу помочь им по человечеству. Надо, чтобы все могли лечить себя писанием стихов…»

Н. С. Гумилёв

Говорят, что поэзия умирает. Говорят, что стихосложение и стихочтение становятся редкими, вроде выступлений иллюзионистов. Врут, конечно.

В крупных городах по-прежнему формируются клубы и группы поэтов, привлекают внимание самородки-одиночки. Стихи звучат со сцен и сценочек, печатаются в сборниках и публикуются в интернете. Всемирная сеть является настоящим бастионом свободной поэтической мысли. Однако, какова степень этой свободы? Кто очерчивает границы творческой ойкумены? Чьему взыскательному взгляду неизменно радо сердце поэта?

После анализа общения на поэтических форумах прихожу к выводу, что прослойка искушенных сетевых цензоров крайне тонка, а то и вовсе отсутствует. Вместо этого есть ассортимент мнений и отзывов разной степени глубокомысленности. Некоторые сайты могут похвастаться редколлегией, но это все реликты, которые ожесточенно дистанцируются от некачественной рифмованной продукции и в итоге неизбежно ударяются во вкусовщину.