Когда она сказала «да»

Дурнота завладела Калли. Страх накатывал волнами. Возможно, кровотечение сильнее, чем она думала.

«Нет, гнев лучше покорности».

Боже, если он не убьет ее, придется взять дело в свои руки!

Он безумен, вот и все. Странный сумасшедший напал на экипаж без всяких причин, возможно, убил кучера и, конечно, покалечил Дейда. А ее бросил на спину дважды проклятой лошади, впрочем, лошадь тут ни при чем, но все же… и поскакал неведомо куда.

Нет, он абсолютно не в себе!

Дейд погонится за ними, но ведь он лежал без чувств, обмякший и неподвижный, пока не скрылся из виду. Папа, Лизандр, Орион и близнецы… нет, они не узнают о случившемся, пока не поймут, что они с Дейдом не смогли этим вечером прибыть в заранее условленную гостиницу.

Много часов пройдет, пока кто-то не догадается поискать их.

Много часов, пока кто-то займется ранами Дейда.

Много часов, пока кто-то поймет, что она в руках безумного зверя, не обмолвившегося с ней ни единым словом. Он только мычал от натуги, когда избивал Дейда, и даже не встретился с ее перепуганным взглядом, когда тащил к лошади.

И это было страшнее всего.

Каковы бы ни были его цели и мотивы, Калли понимала, что для него она не человек.

Просто… препятствие.

А он не похож на человека, который будет слишком долго терпеть препятствие.

Рен чувствовал, что вот-вот нагонит негодяя. Он даже не трудился читать дорожные знаки: все еще влажные следы копыт, сломанную и упавшую на дорогу ветку, кучки навоза, на которые еще не успела сесть ни одна муха.

Все это автоматически отмечалось и суммировалось им благодаря накопленной годами практике. Рен сознавал одно: он наконец настиг ублюдка.

Оставалось узнать, успел он или нет…

Калли ощутила, как лошадь замедлила шаг и стала спотыкаться, хотя похититель яростно вонзал в ее бока каблуки. Будь она здорова, могла бы спрыгнуть сейчас и метнуться в кусты.

Будь она сильна, не ранена… если бы ноги не замерзли и не онемели, кровь не продолжала течь, слабые трясущиеся руки не устали цепляться за куртку разбойника…

Сбежать невозможно. Она только и могла, что равномерно дышать и стараться не дать серому туману забытья заволочь глаза.

Лошадь вдруг остановилась, нагнула голову и шумно задышала, не обращая внимания на седока, который с яростным ревом колотил кулаками по ее толстой шее. В этой неразберихе он случайно двинул локтем в челюсть Калли.

«Что же, это конец», — успела подумать она, начиная скользить вниз.

И успела потерять сознание, еще не коснувшись земли. Возможно, к лучшему.

Рен услышал негодяя еще до того, как увидел. Грязные ругательства разносились далеко по округе.

В этом месте дорога делала поворот. Рен сразу же охватил взглядом открывшуюся сцену: измученная, покрытая пеной лошадь, избивающий ее гигант и… неподвижная Калли, лежавшая в дорожной пыли, подобно сломанной кукле.

Рен думал, будто знает, что такое злоба и ярость. Но никогда прежде ему не доводилось бороться с черной, накатывающей волной жаждой убийства, которая поднялась в нем. Он не помнил, как слетел со все еще скачущей лошади и набросился на Ануина, подобно демону мести. Тот весил на пару стоунов больше и был выше почти на фут. Но уже через несколько минут потерял сознание под яростными ударами Портера.

Только тогда Рен подбежал к Калли и упал перед ней на колени. Но она по-прежнему не шевелилась. И лежала в странной позе, словно упав с большой высоты.

Рен осторожно распрямил ей руки и ноги.

— Калли! — прошептал он, одергивая ее юбку и прижимая ладонь к ране, чтобы остановить кровотечение. — Калли! Калли!

Он кричал. Умолял. Но она ушла слишком далеко.

— Калли!!

Она почему-то расплывалась перед его глазами. Не сознавая, что плачет, он приложил ее ладони к щекам.

— Калли…

Он заметил Дейда, лишь когда тот встал на колени напротив него и взял руку сестры у Рена.

— Калли?

«Слишком громко, — хотел сказать Рен. — Ты отпугнешь ее».

Собственное безумие не удивляло его. На чашах весов лежали его здравомыслие разумного человеческого существа и дикое безрассудство. Если она очнется, он вспомнит, как нужно ходить, говорить и думать. Если же уйдет навсегда, он позволит чудовищу забрать его и больше никогда не попытается вынырнуть на поверхность.

Он продолжал смотреть в любимое неподвижное бледное лицо.

— Очнись, Калли, — умоляюще прохрипел он, почти не замечая кучера с окровавленной, обернутой тряпкой головой, который яростно пинал упавшего Ануина носком сапога.

— Чем это вы его?

Рен не ответил.

«Калли…»

— Он бил ублюдка кулаками, — сдавленно пробормотал Дейд, который был вне себя от гнева и тревоги. — Я видел. Подъехал, как раз когда лорд Портер швырнул его на землю, он мертв?

— Нет, — буркнул кучер. — Не то чтобы жив, но и не до конца умер.

Дейд крепче сжал руку Калли.

— Жаль. В жизни не видел такой трепки, какую задал ему лорд Портер.

— Что же, он ведь владелец Эмберделла, верно?

Рен отнял у Дейда руку Калли. Дейд слишком груб, слишком громогласен. Земля слишком твердая, слишком холодная.

Он поднял Калли, положил себе на колени и обнял так нежно, так бережно…

«Калли…»

Дейд прижал к ее ране платок, пытаясь остановить кровь.