Когда остыли следы

Теперь всё обрело смысл у неё в голове, так быстро, что она едва успевала контролировать этот процесс.

Она решила забить ещё один поиск – на этот раз на карте.

Она набрала слово «Люстер».

И почти на автомате добавила: «Мост».

И впрямь, на карте перед ней возникла точка.

То был Мост Люстер в Викери, Вирджиния, – городской переход.

Райли не стала тратить время на обдумывание.

Она вскочила со стула, выскочила из комнаты и побежала вниз.

Она уже почти выскочила за двери, когда услышала голос Эприл:

– Мама, ты куда?

Райли обернулась и увидела обеспокоенное выражение лица Эприл. Она подошла к ней и обняла её за плечи.

Райли больше не могла сдерживать слёзы.

– Мне нужно кое-куда пойти, дорогая, – сказала она. – Я могу вернуться не скоро. Но я вернусь. И когда я вернусь…

Она хотела сказать: «Я вернусь навсегда».

Но слова не шли.

Теперь на глаза Эприл тоже навернулись слёзы.

– Мама, мне страшно.

– Я знаю, – сказала Райли. – Но всё будет хорошо. Я обещаю.

Без лишних слов она выскочила из дома, прыгнула в машину и тронула с места.

ГЛАВА 40

До Викери было далеко. Тьма сгущалась вокруг Райли, которая ехала в сторону гор; начался дождь. Райли одна за другой накрывали волны усталости.

Она с трудом могла поверить, что всё это произошло в один день.

Они с Биллом и Джейком выследили убийцу и привлекли его к ответственности.

Её даже слегка ранили во время этого.

Но теперь она пытается раскрыть самую страшную загадку своей жизни.

То, что было важней всего в те минуты, когда она не спала.

Наконец, она приехала в промышленный район на окраине Викери. То был район, заполненный громадными металлическими зданиями и складами, а также с огромной освещённой парковкой. Она знала, что в течение дня эти парковки забиты грузовиками и машинами, ночью же здесь было совершенно безлюдно.

Она остановилась у моста Люстер. Шёл дождь и было темно, так что, выходя из машины, она взяла зонт и фонарик.

Подсвечивая перед собой, она осторожно пошла по крутому обрыву вдоль моста, который протягивался через сухой овраг, а не русло реки. Но Райли всё же была уверена, что сейчас в овраге бежит вода после сильного ливня.

В свете фонарика она увидела чьи-то вещи под переходом. Здесь, в тени, явно были люди. Кажется, что в течение многих лет мост Люстер был убежищем бездомных.

Свет её фонарика упал на нескольких спящих людей, некоторые из которых недовольно заворчали от яркого света. Тут она увидела в свете человека, который сидел на коробках, покрытых пластиком. У него в руках была наполовину пустая бутылка медицинского спирта, а лицо посуровело от длинной и сложной жизни.

– Кто здесь? – спросил мужчина.

Его голос… ошибки быть не могло.

Он эхом прошёл через всю жизнь Райли.

Последний раз, когда она слышала этот голос, он произнёс её матери:

«Гони деньги».

Райли неожиданно парализовало. Она не знала, что сказать.

– Покажите мне лицо, – сказал мужчина.

Райли повернула фонарик на себя. Ей показалось, что мужчина охнул.

Затем последовало долгое, жуткое молчание, такое долгое, что, казалось, оно никогда не закончится.

– Бог мой, – произнёс мужчина. – Последний раз я видел тебя…

Райли знала, что он собирался сказать:

«Маленькой девочкой в магазин сладостей».

Он начал тихо плакать.

– Я всегда знал, что ты меня найдёшь, – сказал он.

Райли присела на корточки рядом с ним.

– Как тебя зовут? – спросила она.

– Вейд Боумен.

Райли с усилием сглотнула, а потом сказала:

– Расскажи мне, как это произошло, что было в тот день.

Он покачал головой, плача.

Он плакал так долго, что она думала, он уже не заговорит, и начала гадать, как ей выяснить всё и возможно ли это вообще.

Но тут, к её удивлению, он наконец заговорил:

– Я ненавидел твоего отца, – сказал он. – А он ненавидел меня. Он превратил мою жизнь в ад. Наверное, я это заслужил. Я был слабым подобием мужчины и, особенно, солдата. Но он… он унизил меня, раздавил меня, забрав то немногое самоуважение, что ещё оставалось у меня. Я потерял всё, я был сломлен и я…

Он замолчал на мгновение.

– Я хотел убить его. Я стал искать его. Кто-то сказал мне, что видел, как он идёт в кондитерскую. Так что я отправился туда, чтобы убить его. Но когда я пришёл, его там не было. Вместо него я увидел лишь твою мать. Не знаю, хватило бы у меня храбрости снова собраться убить его. И в этот момент я подумал: лучшего способа ранить его просто нет. Я могу вместо него убить её…

Он всхлипнул.

– Не знаю, почему я нажал на курок. Я сделал это, чтобы отомстить ему. Но когда я увидел твоё лицо… я возненавидел себя ещё больше, чем когда-либо. Я пожалел прежде, чем успел спустить его. Твоя мать… она была красивой женщиной.

Теперь он безнадёжно пустился в рыдания.

Райли было нетрудно предугадать конец истории.

После этого Вейд Боумен навеки погряз в агонии вины и стыда. Вероятно, он много лет был бездомным, возможно, с того самого времени, как убил её мать.

Боумен немного успокоился и вытер глаза и лицо рукавом.

Затем он сунул руку под одеяло.

Он вытащил потускневший со временем револьвер и дал его Райли.

– Вот, – сказал он. – Я давно хотел отдать его тебе.