Когда падает небо 1 (СИ)

— Ну да, — сказал он, — ты очень взрослая. И именно по этой причине пытаешься тихо убежать ночью, ни слова мне не сказав и нарядившись, как какая-то…

Здесь Уилмо себя притормозил и сказал не то, что очень хотелось.

— …нелюдь! — отыскал он, наконец, самый вежливый эпитет.

Она просто взорвалась.

— Как ты можешь говорить — «нелюдь»? Это расизм!

Ну приехали! Еще в этом его сегодня не обвиняли.

— Нет, моя дорогая, «нелюдь» — это в данном случае всего лишь факт. Я мог бы сказать "как шлюха", но это уже было бы обидно, ты не думаешь?

— Ты… ты просто ужасный!

— А вот это я уже сегодня слышал, — улыбнулся Уилмо, посмотрев на мрачного и злого, как шмель, Лина. — Причем в очень схожих обстоятельствах.

— Может, это просто правда, а? И вообще, моя одежда — традиционный костюм фейри!

— Не готов спорить. Более того, скажу тебе по секрету, у меня нет никакой проблемы с тем, как одеваются фейри. Ибо, во-первых, что бы ты там ни думала, я уважаю их культуру. Во-вторых, я прекрасно понимаю, кто такие фейри и что они могут. Скажем, если какие-нибудь пьяницы из рабочего квартала встретят одну из дивных леди и сдуру решат сделать с ней что-то плохое… Даже если на ней в тот момент не будет из одежды ничего, кроме веночка в волосах, я всё равно сочувствую пьяницам. Немного. Никогда не испытывал особой жалости к подонкам, обижающим женщин, не пойми неверно; но не сомневаюсь, что смерть их станет настолько ужасной и болезненной, насколько это можно представить. Поэтому да, для фейри нет никаких проблем в том, чтобы носить такую одежду. Культурный код и всё такое. Ты, с другой стороны, должна осознавать: если те же пьяницы встретят тебя, эта сказка закончится не так уж счастливо. Вот тебе и вся разница.

— Я могу за себя постоять! Я колдунья, чтоб его! Забыл?

Уилмо вздохнул и на миг прикрыл глаза.

Он бы многое мог сказать на эту тему, если бы в этом был хоть какой-то смысл. Но головная боль пульсировала под веками, усталость пригибала к земле. И видит драконье Небо, у него просто не было сил на разговоры и доказательства.

— Что хочешь, то и думай, — отрезал он. — Вернее, думайте. Но у меня для вас две новости. Во-первых, никто этой ночью никуда не уходит. И, во-вторых, мы все сейчас собираемся в столовой. Поговорим… в том числе о моде. На всякий случай уточняю: Бетта, Лин, Элиза приглашены, Лисса тоже.

Сказав это, он отчетливо посмотрел вверх, где на лестнице кто-то прятался. Шуршание ткани подсказало ему, что он был услышан.

* * *

Уилмо сидел на хозяйственном месте за столом и внимательно осматривал своих домочадцев, продумывая предстоящий разговор — без вариантов, довольно серьезный. Дети, предчувствуя неприятности, притаились, как мыши под веником, и уставились на него.

И были их взгляды очень разными.

Бетта, его старшая дочь, сидела от него по правую руку и смотрела спокойно и внимательно. И надо сказать, что если бы все дети в мире были такими же, как Бетта, то пресловутый конфликт родителей и детей возникал бы очень редко.

И чаще по вине родителей.

Бетта походила на мать как внешне, так и по характеру: тихая, умная, уважительная, мягкая и женственная — но за всем за тем скрывался нрав сильный, верный и упорный. После преждевременной смерти Алии именно на голову Бетты, которой в то время исполнилось всего шестнадцать, свалились обязанности хозяйки дома. Уилмо нанял помощниц на кухню и установил сверхсовременные бытовые артефакты, само собой. Но кто-то должен был этим всем заведовать. А кроме этого, оставалась еще старая Эмилия со всеми ее прихотями, и двое подростков, потерявших мать и почти не видевших отца (потому что в те времена Уилмо работал, как проклятый, просто чтобы не помнить, и домой приходил поздно), и много решений, которые нужно было принимать… Время от времени Уилмо действительно сожалел, что все это украло у его старшей дочери часть детства, но назад уже ничего не вернуть: она давно стала его опорой.

Но дети всегда разные, не правда ли? Это видно уже с первых месяцев: кто-то кричит громко с первых дней, а кто-то лежит в колыбели тихо; кто-то просыпается рано, а кто-то поздно… Кто-то договаривается с родителями, а кто-то против них восстаёт.

И его младшие двойняшки принадлежали, вне всяких сомнений, ко второму типу.

Лин и Энжи смотрели на Уилмо очень разными глазами, но одно в них было общее: вызов.

— Ну и долго ты будешь молчать, папаша? — не выдержал Лин. — Давай уж сюда свои морализаторские речи, чтобы мы могли, в конце концов, разойтись по комнатам!

Уилмо, если уж совсем честно, не желал никаких морализаторских речей. Чего ему действительно хотелось, так это посидеть в тишине, выпить крепкого сладкого чая и просто отдохнуть. И от осознания этого факта настроение его испортилось еще больше.

— Ну хорошо, — сказал он сердито, — хочешь моих морализаторских речей? Получишь. И в первую очередь я должен спросить: неужели я действительно должен установить ночную охранную систему, которая начнет работать в обоих направлениях? И ловить своих домочадцев, будто они какие-то воры? Правда ли это?

Лин закатил глаза, всем своим видом выражая раздражение.