Когда падает снег

Элисса встала, скользнула в тапочки с утятами и потянулась за халатом. Завязывая пояс, она с трудом отогнала от себя видение пары манящих серебристых глаз.

А последний поцелуй!

Ноги снова стали словно ватные, и она оперлась о стену, чтобы успокоиться. Она не должна позволить этому воспоминанию полностью завладеть ее сознанием. Ей надо постараться уснуть. Горячее молоко — вот что ей нужно! Правда, при таком напряжении понадобится не меньше двенадцати чашек. Но стоит попробовать. Все равно не удается уснуть.

Элисса тихонечко открыла дверь и прокралась вдоль разложенного дивана, стараясь даже не смотреть в его сторону. У нее не было ни малейшего желания видеть Алекса.

Она взбежала вверх по лестнице и повернула в направлении кухни, не успев заметить, что там горит свет. Замерев, она уставилась на Алекса, восседающего за столом с чашкой кофе в руке. Он поднял глаза, густые ресницы отбрасывали на щеки длинную тень. Элиссе показалось, что Алекс предавался очень невеселым мыслям.

— Проблемы? — спросила она.

Алекс поставил чашку и поднялся. На нем был кашемировый свитер и джинсы. Волосы слегка растрепались. Казалось, ему тоже не спится. Алекс окинул взглядом махровый халат Элиссы и тапочки с утятами:

— Что бы это значило? Ночное рандеву с любовником?

Она вонзила ногти в ладонь, чувствуя себя совершенно голой под этим насмешливым взглядом.

— Грубость — это новый способ избежать ответа на поставленный вопрос?

— Я и не подозревал, что груб.

Она чихнула, пробираясь мимо него за кастрюлькой.

— Вы всегда грубы, мистер д’Амур. Может, стоит вытатуировать это себе на тыльной стороне ладони в качестве напоминания?

— Что ты делаешь? — полюбопытствовал он.

— Грею молоко, если это тебе интересно.

— Зачем?

Она обернулась, глядя на него с более оскорбленным видом, чем ей хотелось бы. Его близость приводила ее в смятение.

— Для того, чтобы оно стало горячим.

Алекс ухмыльнулся.

— Почему бы тебе просто не поцеловать его?

Не слишком тонкий намек заставил Элиссу вспыхнуть, но, взяв себя в руки, она спокойно заметила:

— Не будь вульгарным!

— А мне казалось, что я делаю тебе комплимент. — Алекс все еще усмехался, но в глазах уже не было насмешки. — Я тут сидел и вспоминал наш поцелуй. Как было бы хорошо, если бы ты позволила себе насладиться им. — Он с вызовом посмотрел на Элиссу, и у нее подкосились ноги. — Это и было главным предметом моих печальных раздумий.

Элисса уставилась на него. Что он сказал? Неужели поцелуй произвел на него не меньшее впечатление? Осознав, что стоит с открытым ртом, она поспешила отвернуться. Нет, Алекс снова играет с ней. Будь проклят этот мужчина с его выдающимися актерскими способностями! Но он не достигнет своей цели. Она не из тех наивных девчонок, которые падают к его ногам, готовые на все ради этого нахала.

— Можете не тратить время на такие думы, мистер д’Амур. — Элисса едва справилась с непослушным голосом.

Алекс в ответ пожал широкими плечами.

— Что, не можешь уснуть? — спросил он.

Элисса повернулась к холодильнику, чтобы достать молоко. Почему он может привести ее в ярость лишь одним своим присутствием, а она не способна вывести его из себя даже самым изощренным оскорблением? Обернувшись, Элисса прошипела:

— Нет, у меня совершенно никаких проблем со сном. Просто это традиция — вставать каждую ночь в три часа для церемониального подогревания молока.

Алекс с озабоченным видом перегнулся через стол.

— Надеюсь, ты не получала больше подобных писем?

— Нет. — Элисса налила молоко в кастрюлю. Руки ее тряслись, и она чудом не пролила его. — Я бы не хотела это обсуждать. — Включив газ и поставив пакет с молоком назад в холодильник, она обернулась.

Алекс наблюдал за ней со скрещенными на груди руками.

— Тогда в чем дело? Получила известия от друга-адвоката?

Элисса взяла с полки кружку.

— Пока нет, но обязательно получу, — предупредила она, ставя кастрюльку с молоком на огонь.

Взгляд Алекса переметнулся на плиту.

— Что это ты там жжешь?

Элисса уставилась на молоко. Оно еще даже не кипело.

— Я прекрасно знаю, как нужно греть молоко, чтобы оно не выкипело. — Она обернулась. — Пей свой кофе и оставь меня в покое.

Алекс замолчал. Элисса чувствовала на себе его пристальный взгляд. Почему он не уходит?

— Что-то действительно горит, Элисса.

Беспокойство, сквозящее в его голосе, заставило ее резко обернуться. Но Алекс уже стремительно выбегал из кухни.

Элисса внезапно тоже почувствовала запах гари.

— О господи! Пожар в моей гостинице! — закричала она.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Пожар вспыхнул, когда в одном из рождественских фонариков произошло замыкание и огонь перекинулся на висевшие рядом хвойные веночки. Быстрая реакция Алекса позволила мгновенно справиться с ситуацией. Но Элисса на всякий случай разбудила гостей и велела всем выйти из дома. Укутанные в одеяла постояльцы просидели в своих машинах до тех пор, пока опасность окончательно не миновала.

К счастью, пострадала лишь часть стены возле парадного входа. Краска обуглилась, и немного обгорело дерево. Да еще лопнуло стекло на окне у крыльца. Вот и весь ущерб.