Когда падал снег...

— Если хочешь, бери себе шампанское, а я за рулём. — И уже в сторону подошедшего официанта. — Бутылку минеральной воды и салат «Цезарь». Классический, с курицей.

Дина заказывает устрицы и шампанское.

— А кто тебе эта девочка, чей адрес ты хотел узнать? — Любопытствует Дина.

Шмель напрягается. Выяснила уже всё, гадина. А ему заливала: «Не положено без запроса.»

От злости к голове приливает кровь, но внешне на лице Шмеля застывает ледяная маска полного равнодушия.

— Двоюродная племянница. Из дома ушла со скандалом. Живёт не пойми где. Родители волнуются. Просили разузнать.

— А-а-а… — С улыбкой тянет женщина.

Мужчина умышленно врёт, потому что ему не хочется, чтобы Дина даже просто так из праздного любопытства ковырялась в личной жизни его девочки. А узнай она, что Ульяна дорога его сердцу, то могла и выкинуть фортель с подтасовкой фактов в биографии. Он сам всё выяснит. Ему только нужно взять след.

Поэтому он спокойно продолжал сидеть за одним столом с неприятной ему женщиной и есть салат, время от времени прикладываясь к минералке.

— Представляешь, Стас из группы Фомичёва, оказывается, уже года два спит с Люськой из секретного отдела. Недавно он кому-то неосторожно глазки в коридоре строил. А Люська заметила. Такой скандал подняла. Отхлестала Стаса прилюдно папкой и послала.

Мужчине было глубоко наплевать на Стаса и какую-то там Люську. Сплетни он на дух не переносил. Поэтому молча ел и не давал никаких комментариев.

На Дину во время еды Шмель вообще старался не смотреть, чтобы случайно не словить несварение желудка. Односложно и без энтузиазма отвечал на вопросы женщины, пропуская мимо ушей её трескотню.

И дождавшись наконец, когда она доест последнюю устрицу, переходит к волнующей его теме.

— Адрес с тобой? — Нетерпеливо спрашивает Шмель.

— Да.

Женщина достаёт из сумочки конверт и передаёт мужчине.

— Но ты же понимаешь, что я это сделала в качестве исключения для тебя?

Шмель понимал. Он очень хорошо понимал, что сидящая напротив женщина старалась набить себе цену. Но он знал ценник таким, как она. Поэтому стрясти с него сверх заслуженного у неё всё равно не получится.

— Конечно. — Кривятся мужские губы в усмешке. — И я тебя за это накормил устрицами.

Шмель решительно встаёт из-за стола.

— Ну зачем ты так? Я же не это имела в виду. Подожди. Мы уже уходим?

— Я — да. А ты можешь посидеть ещё.

Мужчина даже не пытается скрыть, что ему не терпится оказаться в машине, чтобы вскрыть конверт. Он будто накаляется у него в руках, оставляя ожоги на пальцах. Или это просто зуд от нетерпения?

— Ты разве не отвезёшь меня домой? — Дина снова пытается что-то жеманное изобразить лицом, но выходит лишь утиная жопка.

Нервы Шмеля не выдерживают.

— Я вызову тебе такси. — Грубо бросает он.

Разворачивается и идёт на выход. Терпеть её больше, чем положено, сверх его возможностей.

В спину доносится тихое:

— Козёл.

Однако, Шмель даже не сбивается с шагу. У мужчины это вызывает лишь улыбку. Он и правда вёл себя с Диной, как козёл. А на правду не обижаются.

Майор подходит к бару, расплачивается за ужин и не обернувшись покидает ресторан.

И он уже не видит ни разочарованного взгляда, провожающего его спину, ни новую бутылку алкоголя, что заказала его спутница, ни того, как к ней кто-то подсел, чтобы скрасить одиночество.

Он садится в свою машину. Вскрывает конверт. Читает адрес. И шумно выдыхает.

Вот оно!

Глава 8

Следующий рабочий день Ульяны ничем не отличается от всех предшествующих. Документы, беготня за подписями, телефон, компьютер, небольшой перерыв на обед. И снова по кругу.

К вечеру ноги гудят и отваливаются, будто девушка весь день мешки тягала. Уля с трудом добирается до садика Яси, потом также на автопилоте слушает, как прошёл день дочки. Внимание всё время рассеивается. Мозг с каждой секундой сигналит, что больше не в состоянии воспринимать какую-либо информацию, и требует перехода в спящий режим.

Сегодня Катя со Славкой вечером идут в гости к родственникам. Поэтому, пересиливая себя, девушка варит кашу, кормит дочку и перекусывает сама. А затем с чувством выполненного долга включает на телефоне аудио-сказку и падает рядом с Ясей, моментально проваливаясь в сон.

Никаких сновидений.

Под утро девушка подрывается, как ужаленная, по необъяснимой причине. Пульс лихачит в тревоге. Беспокойное сердце матери тут же тянется к дочери.

Яся спит под боком и надсадно дышит.

Приложив руку ко лбу дочери, Уля с горечью убеждается, что у девочки температура.

Тихонько встав, девушка находит в аптечке электронный градусник. Аккуратно, чтобы не потревожить, просовывает его подмышку Ясе и с замершим сердцем ждёт.

Как только раздаётся писк, вынимает и смотрит на экран — тридцать девять и пять.

Неудивительно, что Уля проснулась. Она с самого рождения Есении тонко на неё настроена. Чувствует малейшие недомогания и стрессы. Она не знает, как это происходит, но в какой-то момент Уля просто точно знает, что что-то случилось с дочкой.