Когда пируют львы

– Без них обойдемся. Кое-какие – те, в которых есть жизнь: алое, черное, ярко-синее, – я оставлю себе.

Он открыл дверь своей спальни. Тут было гораздо лучше. Яркие персидские ковры на полу, стены в панелях темного дерева с шелковистой поверхностью и кровать величиной с поле для игры в поло. Шон лег на кровать и стал смотреть на нарядный, в лепнине потолок.

– Эх, вот бы Дафф вернулся! Мы неплохо зажили бы с ним здесь.

Он снова спустился вниз. У подножия лестницы ждал Джонсон.

– Я закончил, сэр.

– Отлично. В таком случае можете идти.

Шон прошел в кабинет и остановился у оружейной стойки. Достал дробовик Пердью, поднес к окну и принялся разглядывать на свету. Его ноздри слегка расширились: запах ружейной смазки разбудил воспоминания. Шон поднес ружье к плечу, убедился в том, что оно отлично уравновешено. Провел стволом дугу в воздухе, вторя полету воображаемой птицы, и неожиданно увидел в прицеле лицо Даффа. Шон был настолько захвачен врасплох, что продолжал стоять, целясь Даффу в голову.

– Не стреляй, я пришел с миром, – серьезно сказал Дафф.

Шон опустил ружье и отнес его в стойку.

– Привет.

– Привет, – ответил Дафф, по-прежнему стоя в дверях.

Шон повернулся спиной к Даффу и сделал вид, что тщательно устанавливает ружье на место.

– Как ты, приятель?

– Отлично. Отлично!

– А остальные?

– Кого ты, собственно, имеешь в виду? – спросил Шон.

– Канди, конечно.

Шон обдумал вопрос.

– Конечно, ты мог бы причинить ей больший ущерб, если бы пропустил через дробилку.

– Плохо?

– Плохо, – согласился Шон.

Они немного помолчали.

– Вижу, что и ты не очень ко мне расположен, – сказал наконец Дафф.

Шон пожал плечами и перешел к камину.

– Даффорд, ты свинья, – сказал он как бы между прочим.

Дафф поморщился.

– Что ж, приятно было познакомиться с тобой, приятель. Вероятно, наши дороги расходятся?

– Не болтай, Дафф, ты теряешь время. Налей нам выпить и сможешь рассказать мне, каково это – быть свиньей. К тому же я хочу поговорить с тобой о картинах, которые Канди развесила в коридоре наверху. Не знаю, то ли отдать их кому-нибудь, то ли сжечь.

Дафф выпрямился, перестав прислоняться к косяку, и попытался скрыть облегчение на лице, но Шон торопливо продолжал:

– Прежде чем мы на этой теме закроем крышку и закопаем, я хотел бы сказать тебе следующее. Мне не нравится то, что ты сделал. Я понимаю, почему ты это сделал. Но мне все равно это не нравится. Все. Хочешь что-нибудь добавить?

– Нет, – сказал Дафф.

– Тогда хорошо. Думаю, ты найдешь бутылку «Курвуазье» в шкафу рядом с графином виски.

В тот же вечер Шон отправился в гостиницу и застал Канди в ее кабинете.

– Он вернулся, Канди.

– О! – Канди задохнулась. – Как он, Шон?

– Протрезвел, но не очень.

– Я не это имела в виду. Он здоров?

– Как всегда. Даже спросил, как ты.

– И что ты ответил? – спросила Канди.

Шон пожал плечами и сел в кресло у ее стола. Посмотрел на высокие стопки соверенов, которые подсчитывала Канди.

– Это доход последнего вечера? – спросил он, избегая ответа на ее вопрос.

– Да, – с отсутствующим видом сказала она.

– Ты богата. Выйдешь за меня? – улыбнулся Шон.

Канди встала и подошла к окну.

– Вероятно, вы теперь будете жить в «Ксанаду», – сказала она. Шон хмыкнул, а она быстро продолжала: – «Палаты Виктории» займут братья Хейнс, они уже говорили со мной об этом, так что не беспокойся.

– У тебя здесь будет весело. Каждый вечер приемы, много народу.

– Мне все равно, я уже привыкла.

Шон встал, подошел к ней, взял за локоть и повернул лицом к себе. Достал из кармана носовой платок и протянул ей.

– Хочешь увидеть его, Канди?

Она покачала головой, не доверяя голосу.

– Я присмотрю за ним, как обещал.

Шон обнял ее и собрался уходить.

– Шон, – сказала она. Он повернулся. – Заходи ко мне иногда. Поужинаем, поговорим. Ты ведь по-прежнему мой друг?

– Конечно, Канди, конечно, дорогая.

Она улыбнулась.

– Если упакуешь свои и Даффа вещи, я пришлю их в «Ксанаду».

Глава 29

Шон посмотрел на сидевшего за столом напротив него Даффа в поисках поддержки. Дафф выпустил кольцо густого сигарного дыма. Кольцо все расширялось, как круг на поверхности воды в пруду, пока не коснулось стола и не растаяло. Дафф его не поддержит, с горечью понял Шон. Они проспорили половину предыдущей ночи. Он надеялся, что Дафф передумает. А теперь понял, что этого не будет. И предпринял последнюю попытку.

– Они просят повышения зарплаты на десять процентов. Я считаю, справедливо: за последнее время цены в городе взлетели, а зарплата осталась прежней. У этих людей есть дети, джентльмены, нельзя ли и это принять во внимание?

Дафф выпустил новое кольцо, а Градски достал из кармана часы и многозначительно взглянул на циферблат. Макс кашлянул и вмешался:

– Кажется, мы уже обсуждали это, мистер Кортни. Нельзя ли перейти к голосованию?

Шон смотрел, как Градски голосует против него. Смотреть на руку Даффа он не хотел. Не хотел увидеть, как тот выступает против него на стороне Градски, но вынужден был повернуть голову.

Рука Даффа лежала на столе. Дафф выпустил очередное кольцо и наблюдал, как оно разбивается о поверхность.