Когда поёт Флейта Любви (СИ)

Задав еще несколько вопросов, он поднял с пола бутылку виски и начал насильно заливать врагам в рот. Более опьяневшие, противники станут слабыми. Когда вся четверка от спиртного просто отключилась, Хота повернулся к Серой Сове.

— Брат, спасибо, что помог мне сегодня. Хота называет тебя братом. Если я тебе понадоблюсь, найди меня.

Серая Сова кивнул и растворился за пределами каменного убежища. Хота оделся, вытер с лица глину и водрузил спящих связанных пленников на их же лошадей. Через час он привез их в лагерь правительственных войск и объявил удивленному командиру, что это разыскиваемые преступники, давно терроризировавшие город.

Отъезжая от военного лагеря, юноша почувствовал глубокое облегчение. Дело сделано. Человек, поднявший руки на его родных, наказан и будет гнить в тюрьме. К своему собственному удивлению, он был рад, что не пошел на убийство. Он чувствовал, что поступает так в память о своем дорогом друге и брате. «Четан! Я всегда буду помнить о тебе!» — подумал он, и глаза его неожиданно увлажнились. Он сильно по нему скучал.

Однако оставался самый главный виновник произошедшей трагедии — это шериф Смит. Хота помнил его. Холодные коварные глаза этого мерзкого человека глубоко врезались в его память. Помимо поисков сестры, разоблачение главного преступника стало для юноши следующей целью.

Однако в его памяти неожиданно возник туманный образ: мальчишка на бравом скакуне решительно устремляется прочь из города… София! Хота снова о ней забыл! Ему стало немного совестно. Все время эта девчонка вызывала в нем какие-то нелепые эмоции! Где же она? В порядки ли?

Должен ли он серьезно беспокоиться о ней? Пожалуй, должен, ведь она когда-то спасла ему жизнь…

Хота горестно вздохнул. Придется в первую очередь поискать ее, а потом уже продолжать поиски сестры. Он направил своего коня в сторону, куда полдня назад ускакала София. Возможно, ему удастся отыскать хоть какой-то ее след.

Когда ветер прерии засвистел в его ушах, он почувствовал, что в его сердце снова возрождается радость. Возможно, в жизни все еще может быть хорошо!

Глава 15

Долгие мучительные недели тоскливо ползли вперед, принося Аните массу эмоций и переживаний. Платок по-прежнему красовался на ее лице, глаза ее по-прежнему лихорадочно и со страхом искали Четана среди обитателей фермы, а разум по-прежнему отказывался переходить к каким-либо решительным действиям. Правда, встречаться с Четаном Анита стала значительно реже: он перестал есть в столовой со всеми и сразу же уходил куда-то, как только Анита показывалась поблизости. Очевидно, что он ее избегал. Вот так, помимо старых страхов, девушка начала мучиться от сильного чувства вины. Выходит, она заставила Четана постоянно убегать от нее? А может, он просто и сам не хочет ее больше видеть? Отчего-то эта мысль добавляла немалую порцию боли.

Молясь Господу одним утром, она вдруг получила удивительной силы откровение о самой себе: она полна ревности! Ее страшно огорчает то, что Четан любит ту красивую индианку. Она ревнует и именно из-за этого не хочет признаться в том, что она и есть Анита!

В прошлом она ему нравилась. В прошлом она, Анита, была ему небезразлична. Он приносил ей ягоды в своих ладонях и играл для нее на флейте. В прошлом он подарил ей поцелуй. Да, она сама разрушила все это, поверив страхам и сомнениям, позволив старым обидам отравить ее чувства. Да, она полностью во всем виновата, и ей не в чем Четана обвинить! Но… это прошлое еще как будто имело вес. Это прошлое еще было как будто живым и реальным для нее… А если она, после раскрытия своей личности, увидит в глазах Четана равнодушие или, что еще хуже, отвержение и разочарование — ее драгоценные воспоминания о его чувствах превратятся в ничто, станут лишь источником боли, мук и вечного сожаления.

Аните просто было страшно. Сейчас Четан уважал ее и почитал, как Кэчину Кими. Это лучше, намного лучше, чем в одно мгновение стать презренной Анитой, предательницей и настоящим врагом. Хватит ли у Четана прощения для нее? Если и хватит, то будет ли он, как раньше, добр к ней?

Аните стало совестно. Все эти чувства, очевидно, были продиктованы эгоизмом. Но, к сожалению, она еще не была готова быть откровенной. Она вспоминала его редкие взгляды на нее, и видела в них искренность и беспокойство. Она не отдавала себе отчета в том, что от его малейшего внимания ей было приятно. Прямо сейчас он беспокоился о ней. Почему он так заботился о Кэчине Кими, она не знала. Возможно, это его благодарность за десятки спасенных соплеменников. Но это было дорого в ее глазах. Намного лучше, чем разочарование. Или отвержение. Или боль… Она была не готова к последним…