Когда погоня близка

– Куда ты поедешь летом, Лиам? – спросила Райли.

– Я собираюсь в шахматный лагерь, – ответил парень. – Буду учить там новичков. Я уже пытался уговорить Эприл поехать с нами.

Райли бросила взгляд на дочь.

– Почему ты не хочешь, Эприл? – спросила она.

Эприл снова покраснела.

– Не знаю, – ответила она. – Я хотела в футбольный лагерь. Наверное, это больше мне подходит. До шахматного мне ещё далеко.

– Ой, да брось! – воскликнул Лиам. – Там будут люди всех уровней, включая тех, кто только начинает знакомиться с игрой, как ты. И лагерь будет во Фредриксбурге, так что тебе даже необязательно уезжать из дома.

– Я подумаю, – сказала Эприл. – Сейчас мне заботят только мои оценки.

Райли порадовалась, что Лиам не отвлекает Эприл от учёбы. И всё же, Райли хотелось, чтобы Эприл выбрала шахматный лагерь. Но она знала, что нет смысла давить на неё – тогда лагерь тоже может стать «некрутым» и «мамским». Лучше оставить все убеждения на Лиама.

От вида счастливой Эприл у неё стало тепло на душе. Темноволосая и кареглазая, как и Райли, Эприл иногда выглядела на удивление взрослой.

Райли вспомнила, что выбрала имя Эприл потому, что апрель был её любимым месяцем, а нравился он ей именно из-за таких дней, как сегодня.

Тут Блейн поднял на Райли глаза от тарелки:

– Райли, расскажи нам про награду, которую будешь завтра получать.

Настал черёд Райли краснеть.

– Да там ничего особенного, – пробормотала она.

Джилли издала протестующий возглас.

– Как это ничего особенного! – воскликнула она. – Это же «Награда за упорство», и ты получаешь её за тот «висяк», который только что раскрыла. Сам директор всего ФБР будет вручать её!

У Блейна округлились глаза.

– Сам директор Милнер? – переспросил он.

Райли стало откровенно неловко.

Она нервно рассмеялась.

– Это не так круто, как выглядит, – стала оправдываться она. – Ему нетрудно приехать в Квантико, ведь он работает в Вашингтоне.

От удивления у Блейна отпала челюсть.

Джилли сказала:

– Блейн, мы с Эприл отпросились со школы, чтобы посмотреть на вручение. Приходите и вы с Кристал!

Блейн и Кристал сказали, что они обязательно придут.

– Ну хорошо, – сказала Райли, всё ещё смущаясь. – Надеюсь, это вас не затруднит. Тем не менее, это не самое громкое событие завтрашнего дня. Завтра состоится премьера пьесы, в которой Джилли – главная звезда. Это гораздо более важное событие.

Теперь покраснела Джилли.

– Я не звезда, мама, – возразила она.

Райли рассмеялась от неожиданной неловкости приёмной дочери.

– Ну признай, что у тебя одна из главных ролей – ты Персефона в пьесе, которая называется «Деметра и Персефона». Может, расскажешь нам, о чём пьеса?

Джилли стала пересказывать греческий миф – сначала стесняясь, но чем дальше, тем более увлечённо. Райли радовалась всё больше и больше: одна из её дочерей собирается учиться шахматам, другая интересуется греческой мифологией.

«Кажется, жизнь налаживается», – подумала она.

Её попытки устроить брак и семью постоянно шли прахом. Не так давно она допустила большую ошибку, пытаясь восстановить отношения с бывшим мужем, Райаном, и впустив его в свою жизнь и жизнь девочек, однако Райан в очередной раз доказал, что не может нести ни за что ответственность.

Но что теперь?

Райли посмотрела на Блейна и увидела, что он как раз смотрит на неё. Мужчина улыбался ей, и она улыбнулась в ответ. Между ними явно есть искра. В прошлом месяце они даже ходили на свидание, где танцевали и целовались – пока это было их единственным свиданием. Но на душе у Райли скребли кошки от мысли о том, как неловко оно закончилось – её возвращением к работе над делом.

Кажется, Блейн простил её.

Но куда приведут их отношения?

На душе Райли снова заскребли кошки.

Рано или поздно счастливая иллюзия семьи и дружбы скроется за реальностью зла – за убийствами, жестокостью и людьми-монстрами.

И в глубине души она чувствовала, что произойдёт это совсем скоро.

Глава вторая

Сидя в первом ряду актового зала в Квантико, Райли чувствовала себя совершенно не в своей тарелке. Она встречалась лицом к лицу с бесчисленным множеством жестоких убийц и не теряла самообладания, но сейчас её захлёстывала паника.

Директор ФБР Гэвин Милнер стоял на сцене перед большим залом и рассказывал о долгой карьере Райли, особенно о деле, за которое она удостоилась награды – дело так называемого «Спичечного убийцы».

Райли поражал бархат его баритона. Она редко встречалась с директором Милнером, но он ей очень нравился. То был худощавый, подвижный невысокий мужчина с безукоризненно выбритыми усами. Райли казалось, что он больше похож на декана какой-нибудь школы искусств, нежели на главу элитной организации правоохранительных органов страны.

Райли не слишком вслушивалась в то, что он говорит – для этого она была слишком взволнована, – но теперь, когда речь, кажется, походила к концу, Райли обострила внимание.

Милнер говорил: