Когда появляются призраки

Вместе с Л. С. Выготским и А. Н. Леонтьевым мы приступили к опыту. По мере получения данных рос наш энтузиазм.

Оказалось, что границы памяти у молодого человека практически отсутствуют. Он запоминал ряды и таблицы из ста и более цифр, огромные комбинации слов неизвестного ему языка, даже длиннейшие цепи из двух понятий «красный» и «синий», произвольно чередующихся. Дело не менялось от того, давались ли ему упражнения на слух или зрительно... С тех пор я наблюдал Шерешевского в течение тридцати лет. Выяснилось, что память его не имеет предела и по прочности. Опыты неизменно протоколировались. Случалось, что я просил через два десятилетия назвать однажды услышанную таблицу цифр. Шерешевский закрывал глаза, медленно водил пальцем по воздуху: «Подождите: вы были в сером костюме... я сидел против вас у стола... вот оно!» И ни единой ошибки!

У наблюдателя создавалось впечатление, что он как бы прочитывает какую-то невидимую страницу. Действительно, как оказалось, ему был свойствен эйдетизм — своеобразная разновидность зрительной памяти. Когда диктовались цифры, он видел их написанными его четким почерком на доске или бумаге, причем он располагал их столбцами по 4—6 в ряду...

Памяти Шерешевского были присущи соощущения-синстезии. Звуки имели для него цвет и вкус... Вот он подходит к продавщице мороженого. «Вам сливочного или шоколадного?» («Она спрашивает каким-то грязным голосом, и сразу как осколки угля рассыпаются по мороженому. Разве такое мороженое можно есть?») Или во время обеда в ресторане: «Вероятно, это специально для того играют, чтоб улучшить вкус». И вдруг неожиданные удары по крыше, где чинят кровлю, — и «обед сразу стал невкусным — все испорчено...».

Шерешевский изумительно точно подмечал неточности текста. «Ведь миллионы людей читали рассказы Чехова, а разве кто-нибудь заметил, что один герой одет в шинель, а потом оказывается в пальто («Хамелеон»), что в начале рассказа на мальчике шапка, а в конце он снимает фуражку («Толстый и тонкий»). А я не могу не заметить: ведь я же вижу, и вкус другой...»

И еще более изумительное: «Достаточно было Шерешевскому что-нибудь представить себе, и мы наблюдали удивительные перемены в его теле. Он мог повысить температуру одной руки на 2°, а другой понизить на 1,5°, «увидев» мысленно, что первая лежит на краю плиты, а вторая держит кусок льда. Он мог ускорить ритм сердца, «видя» себя бегущим за трамваем, переносить удаление зубов без наркоза, «видя», что в кресле сидит другой и «тому», другому, а вовсе не ему рвут зуб».

Ученым известны также случаи невероятного обостренного зрения, обоняния, слуха. У тех же братьев-близнецов, о которых говорилось, настолько развито обоняние, что по запаху, как хорошие ищейки, они узнают свои вещи и вещи знакомых.

Можно рассказать и о еще более загадочных проявлениях психики. По свидетельству профессора Г. К. Ушакова, у него на излечении был семилетний мальчик, который безошибочно определял время в любой час и любую погоду! С какими физиологическими и мыслительными процессами связана эта способность? Ответ находится пока за пределами наших знаний.

Все приведенные примеры говорят об одном: область психических явлений таит в себе много непознанного, нераскрытого, часто столь удивительного, что нельзя не сказать еще раз: перед путешественниками в «страну нашего сознания и подсознания» — необозримое поле сказочных открытий.

Мы сознательно подробнее остановились на всякого рода редкостных проявлениях нашей мозговой деятельности, не связанных непосредственно с тем, о чем у нас идет речь. Думается, что такая связь, однако, гораздо ближе, чем это кажется на первый взгляд. В самом деле, в большинстве случаев все необычные, редкие способности к молниеносному счету, беспредельной памяти, обостренному обонянию или слуху так или иначе связаны с расстройствами психики, с нарушениями ее нормальной деятельности (хотя само это понятие — «нормальная деятельность» — требует своего далеко не простого ответа!).

В скобках заметим также, что не все такие «отступления от нормы» связаны с ненормальной психикой. Скажем, те же йоги добиваются своих удивительных результатов настойчивой тренировкой, будучи, как говорят, «в твердом уме и трезвой памяти». Стоит упомянуть, что среди индийских йогов есть несколько десятков людей, которые специальными упражнениями развили у себя «сверхпамять». Так, йог Саа, адвокат по профессии, по свидетельству Г. Лозанова, легко запоминает расположение десятков различных предметов, когда он, стоя к ним спиной, на мгновение касается их рукой.

Но при всем том для нас ясно, что многие из удивительных, до сих пор необъяснимых явлений, связанных с работой нашего мозга, лежат вне его обычной деятельности или же связаны с повышенной чувствительностью нервной системы.

И тем же самым характеризуются телепатические явления.