Когда приходит любовь

Клэр знала, что они выросли вместе, и задумалась: не так ли ведут себя братья и сестры, когда они вместе? Наверное, нет. Она припомнила знакомых братьев и сестер. Корнелия и Тео напоминали сестру и брата, но одновременно в их отношениях было что-то другое. До нее вдруг дошло — что. Наверное, это дружба между мужчиной и женщиной, и она вдруг возгордилась, как будто ей позволили взглянуть в новый мир.

— И не только это, — сказал Тео, перестав смеяться. — Шарм, остроумие, образованность, прекрасный гардероб — даже я способен оценить. Готов побиться об заклад, что квартира у него выглядит как картинка из глянцевого журнала. Если бы я запросил Интернет показать мне мужчину мечты Корнелии, на экране появился бы его портрет.

— Неужели я так безнадежно поверхностна? — печально спросила Корнелия, и Клэр поняла, что ей нужен серьезный ответ, хотя сам вопрос и не прозвучал слишком серьезно. Корнелия откинулась на спинку кресла и посмотрела в глаза Тео. Он тоже некоторое время смотрел на нее.

— Нет, — ответил он, и тон был решительным. — Насчет тебя — ничего безнадежного.

Они пили вино, уставившись в пространство. Если бы свет снаружи не был таким ярким, они наверняка бы заметили Клэр. Корнелия снова заговорила. То, что она сказала, едва не заставило Клэр вскочить и броситься во двор.

— Он решил немного поездить. Когда он вернется, я скажу ему, что все кончено. Потому что все кончено. Я ухожу.

Тео сидел неподвижно, молча, не глядя на Корнелию. Клэр почувствовала, как трудно ей становится дышать.

— Я не могу остаться с ним, Тео, — сказала она вызывающе.

Но Тео молчал. Корнелия встала и начала ходить. Клэр была в отчаянии. Значит, все кончено, она опять потеряет ощущение безопасности, ее опять ждет одиночество. Кончено, кончено, кончено. Слово вертелось у нее в голове, звучало, как тяжелые шаги, которые все приближались и приближались.

— Я не могу на это пойти. Ты знаешь, что не могу. Это немыслимо. — Корнелия продолжала шагать, голос становился все выше.

— Верно. Это немыслимо, — ровным голосом сказал Тео. — И это продлится недолго. Пока они ее не найдут.

Корнелия остановилась перед Тео, спиной к Клэр, и казалась маленькой девочкой.

— И что мне делать? Притворяться, что я в него влюблена? — Корнелия опустила голову.

Тео быстро встал и положил руку на плечо Корнелии.

— Нет. Разумеется, нет. Ты поговори с ним, выясни отношения.

— Притворяться, что есть что выяснять?

Тео поморщился. Рука его все еще лежала на плече Корнелии. Казалось, он чего-то стыдится, но Клэр не могла понять, чего именно. Но он не отводил взгляда от лица Корнелии.

— Никто не может этого от меня требовать, — сердито заявила Корнелия.

— Нет, — согласился Тео.

— Я просто хочу от него избавиться, — взмолилась Корнелия.

— Я понимаю, — мягко сказал Тео. Клэр верила, что он самый хороший мужчина в мире.

Корнелия потянулась и ухватилась обеими руками за руку Тео. Она плакала.

— Ты прав, — устало призналась она. — Я не могу ее оставить. Конечно, не могу. Особенно теперь, когда я все знаю.

«Ее, — подумала Клэр, — она имеет в виду меня».

— Это несправедливо, — сказал Тео. — Мне очень жаль. — Он притянул Корнелию к себе и обнял.

Жаль, что она не может тоже ее обнять. Клэр шептала: «Спасибо, спасибо, спасибо», — наполняя маленькую комнату, в которой сидела, словами.

— Тео, — почти прошептала Корнелия, — а если я все напутаю?

— Что напутаешь?

— Ты же видел Клэр сегодня, когда она открыла дверь. Она такая хрупкая. Я не знаю, как вести себя с таким хрупким ребенком.

— Ничего ты не напутаешь.

Корнелия отодвинулась от Тео.

— Ладно. Но ты — ты должен уехать. Хорошо? Завтра.

— Я знаю, — сказал Тео. — Уеду.

— Я не вынесу, если ты будешь наблюдать, — призналась Корнелия. — Да и вообще, у тебя своя жизнь. Мы не можем допустить, чтобы тебя уволили. Больница или Олли. — Она резко рассмеялась и вытерла щеки ладонью. И добавила: — Пошли.

Тео забрал стаканы.

— Но, Тео, — сказала Корнелия неожиданно испуганным голосом, — если я тебе позвоню, ты вернешься? — И пояснила более спокойно: — Клэр может захотеть тебя увидеть. Мне кажется, она влюбилась.

«Правильно», — подумала Клэр и мысленно улыбнулась.

— Да, — сказал Тео, — если ты мне позвонишь, я вернусь.

Клэр взбежала по лестнице в комнату матери и нырнула под одеяло. Сердце колотилось. Она долго лежала с открытыми глазами и думала. Корнелия узнала об отношении отца к Клэр и поэтому хочет бросить его, но она все же почему-то решила остаться. Корнелия решила остаться из-за нее. «Наверное, я ей нравлюсь, — радостно подумала Клэр. — И Тео тоже. Я им обоим нравлюсь». И с этой приятной мыслью она заснула.

Когда Клэр на следующее утро спустилась вниз, Корнелия сидела на кухне одна, положив руки на стол и пристроив на них голову. Это была та самая поза, в которой проводили десять минут после ленча ребятишки помладше в школе Клэр. Клэр всегда нравилось это ощущение себя внутри кольца рук, наедине со своим дыханием, когда другие дети тоже были наедине с самими собой. Но здесь Корнелия была одна с опущенной головой, и ей было одиноко.