Когда приходит Рождество

Виктория Новак сидела одна в дальнем углу и ждала его – прямо как тогда, в старые добрые времена, когда они, студентка и преподаватель, своей интрижкой нарушали закон Божий и человеческий. Подойдя поближе, он мысленно себя исправил. Она же замужем. Теперь ее зовут Виктория Гроссбургер.

Виктория улыбнулась и окинула его оценивающим взглядом. Он снял кепку и наклонился, чтобы поцеловать ее в щеку. А затем устроился на стуле напротив нее.

– Ого, вы посмотрите! Какой красавчик, с ума сойти можно, – сказала она.

– Я думал, ты меня за ум полюбила, Вик.

– О нет, я тебя полюбила точно не за ум. Он меня как раз пугает!

– Но, тем не менее, ты пришла.

С тех пор как они виделись в последний раз, она мало изменилась. Она была уже не молода, как раньше, и, конечно, утратила свою особую привлекательность, но в ней сохранились живость и жизнерадостность. Глаза сияют под копной черных кудрей. Ее милое радостное лицо в веснушках. И взгляд такой – как у старшеклассницы, которая верит, что в ее жизни все непременно будет хорошо. Вдобавок ко всему у нее были впечатляющие формы, которые могли бы его распалить, если бы он позволил этому огню разгореться сильнее.

Но он не стал этого делать. Подозвал официантку. Заказал кофе. У Вик уже стоял один на столе.

– Так значит, ты сейчас в Свит-Хэйвен? Который у озера? – спросил Уинтер.

Она кивнула.

– Роджер, мой муж, в Форт-Андерсоне заканчивает службу инструктора. Мы знали, что он там год или два будет работать, и я собиралась искать работу неподалеку. Плюс ко всему, в государственной адвокатуре появилась вакансия. И вот нас там двое, я, считай, целая половина судебного персонала.

– И как тебе, нравится?

Она задумчиво наклонила голову.

– Неплохо. Весьма неплохо, мне кажется.

– Как-то неуверенно ты это сказала.

– Свит-Хэйвен – особое место. Исключительное, я бы сказала. Какие тут чудесные виды! Озеро, холмы. Старинная, чисто американская архитектура. Да тут все такое старинное! Но в хорошем смысле. Безопасное, необычное место. И ценности у людей хорошие. Именно в таком городке хочется остаться, чтобы завести семью.

– Но?..

– Не совсем “но”, просто… База Форт-Андерсон где-то в тридцати километрах отсюда. И это одна из четырех баз, где размещаются рейнджеры – войска специального назначения. Солдаты служат здесь годами, потом, возможно, встречают местную девчонку, женятся и переезжают в Свит-Хэйвен после окончания службы. У них появляются дети, которые затем тоже вступают в ряды армии, становятся рейнджерами. И они тоже встречают девушку, и так далее… Короче, это… Ну, странно как-то.

– Ты хочешь сказать, провинциально?

Официантка принесла Уинтеру кофе и налила Виктории еще. Сделав по глотку, они встретились взглядами. На секунду все их совместные воспоминания – все слова, которые они не сказали друг другу, – можно было увидеть в их глазах.

Виктория звонко поставила чашку на блюдце. Отвела взгляд и сказала:

– Рейнджеры – это элита, лучшие из лучших. Они образованны, физически подготовлены – ого-го! В основном это белые ребята, но у них, знаешь, братство, так что если ты оказался в их числе, то неважно, кто ты вообще. Столько мужчин в Свит-Хэйвен служили, столько лет прошло! И теперь весь город как будто создан по их лекалу, если ты понимаешь, о чем я. То есть теперь все мужчины смотрят так же, ходят с такими стрижками, походка, манера речи, даже мышление – все у них одинаковое. Встретишь ты копа, юриста или бизнесмена, и кажется, что каждый из них был когда-то рейнджером. На женщинах это тоже сказывается. Они такие бодрые, здравомыслящие, суперзаботливые американские жены военных. Не скажу, что это плохо, просто… жутковато как-то. Ощущение, будто живешь в городе, населенном клонами.

Уинтер улыбнулся, поднимая чашку, чтобы снова глотнуть кофе.

– Эти мужчины немного напоминают тебя, – сказала Виктория. – Но ты же не был военным, правда?

– Расскажи о Трэвисе Блэйке, – попросил Уинтер. – Ты выступаешь со стороны защиты?

– Нет, никакой защиты не будет. Он уже признал себя виновным. Вынесение приговора назначено на следующий понедельник. Последнее заседание перед праздниками.

– Девушка, которую он убил, Дженнифер Дин, – она же встречалась с ним, да?

– Да. Она работала в школьной библиотеке. Все ее любили. Говорят, он ее тоже любил.

– Но он признался. Признался, что это он убил ее.

– Да, он и убил, все так, – сказала Виктория. – Люди видели, как она ехала к нему домой. Там никого больше не было. Дочка Трэвиса Лила ночевала у подруги. Утром Дженнифер не пришла на работу, и полиция отправилась к дому Трэвиса. Криминалисты обнаружили кровь Дженнифер на ковре. А также следы крови на его боевом ноже. На пристани была камера видеонаблюдения, и она засняла, как Трэвис тащит свернутый ковер в свою лодку. Ковер-то был небольшой. И когда увеличили изображение, внутри увидели тело Дженнифер.

– И ты можешь опознать ее?

– Конечно. Позже он был замечен в машине Дженнифер. Он ехал к реке. Есть видео и три свидетеля. Полиция прошерстила дно, машину нашли. А спустя две недели его арестовали.

Глотнув кофе, Уинтер удивленно поднял бровь.