Когда пришел волшебник

– Когда-то я и впрямь пел на сцене, – сказал Кароль, закуривая. – В хоре мальчиков питерской капеллы. И даже был солистом. Мог бы, наверное, сделать карьеру… но, видите ли, Вероника Андреевна, когда я вступил в совершенные лета, моя общественная деятельность приобрела, если можно так выразиться, несколько теневой характер. Какая уж тут сцена! Она была мне противопоказана. Да и теперь… я человек с прошлым. За мной охотится полиция миров этак семи, включая того-этого… Земейль.

Не выпуская из губ сигарету, Кароль повернулся к инструменту и снова начал тихонько наигрывать Шопена.

Пораженная его откровением, Вероника на некоторое время примолкла. Только рассматривала капитана во все глаза. Был солистом в хоре капеллы – стало быть, он уроженец Петербурга, а не волшебной страны Квейтакки. Разведчик, маг, пианист, певец и, если она правильно поняла, преступник… какие еще неожиданные глубины могут таиться в этом странном человеке?

– А почему у вас такое необычное имя? Вы поляк?

– Гражданин мира, – усмехнувшись, ответил Кароль. – Но вообще-то, это псевдоним. Я водил и вожу такие компании, где частенько пользуются псевдонимами. Великие мистификаторы, знаете ли… Но что это мы все обо мне да обо мне! Расскажите-ка лучше о вашем друге, мидам. Антон Николаич на почве ревности всегда изволят быть такие бешеные? Боюсь, когда мы найдем вашего драконовидца, он его попросту убьет!

– Не исключено, – со вздохом сказала Вероника. – Антоша, конечно, не самый лучший спутник в романтическом приключении…

– Зачем же вы взяли его с собой?

– А что мне оставалось делать? Позволить вам с Михаилом Анатольевичем стереть его в порошок?

– Могли, могли, – самодовольно сказал Кароль.

Он перестал играть и налил себе еще вина.

– Я, кстати, слышал, как он обозвал меня пижоном. Не знаю, как я его не разорвал там же, у кладбищенских ворот!

– Чего ж не разорвали?

– Так ведь вы, мидам, защищали его, аки тигрица. Признайтесь, вы его все-таки чуточку любите?

– Как друга.

– Я вас не понимаю. Зачем искать суженого на краю света, когда рядом такой роскошный мужик? Аполлон во плоти!

– Вот именно, – сказала Вероника. – Ах, масьёр, и вы туда же! Ну не знаю, не знаю я, как объяснить! Он – само совершенство. Хоть бы один недостаток! Ростом был бы поменьше, что ли, лысинку бы имел, ноги кривые, волосы в носу…

– Боже, – Кароль глотнул вина, – вы меня пугаете! Неужели вам больше подошел бы такой, как я? Пижон с голубоватыми замашками? Ах, нет, просто голубоватый пижон…

– Почему бы и нет? – не без вызова сказала Вероника и тоже потянулась за вином.

Кароль предупредительно перехватил кувшин и налил ей полный бокал.

– О, вы не видели Чижа, мидам! Вот кто понравился бы вам непременно. Есть у меня такой знакомый – еще меньше ростом и уродливей меня, ведет себя, как самый что ни на есть гей, но дерется, как бог. Он убийца.

– Познакомьте.

– Обязательно. Вот доберемся до Квейтакки…

Вероника пригубила вина, глядя на Кароля сквозь прищуренные ресницы. Кажется, капитан уже изрядно набрался… Она сказала с улыбкой:

– Но этот ваш Чиж должен увидеть дракона. Иначе я не смогу выйти за него замуж. Надеюсь, вы не забыли о моем талисмане?

– О, если бы я мог позволить себе забыть о нем! – вздохнул Кароль. – А заодно – и о вашем последнем желании. Вся жизнь моя озарилась бы новым светом. Я бы, наверное, тоже женился, остепенился, перестал делать глупости…

– А почему вы до сих пор не женаты, масьёр? Тоже из-за своей… теневой деятельности?

Он повертел в руках бокал, зачем-то заглянул в него. И тихо сказал:

– Почему… Кто любил ангела, не может полюбить смертную женщину.

– Ангела? – Веронике показалось, что она ослышалась.

– Да. Асильфи.

– Асильфи? Что это такое?

– Не что, а кто, – поправил ее Кароль. Допил вино, отставил бокал и закурил новую сигарету. – Есть в Квейтакке такой магический народ… не только феи и эльфы там водятся. Земные слова «сильф» и «сильфида» произошли, должно быть, от слова «асильфи». А при виде самих асильфи на Земле родилось слово «ангелы»…

– Они так красивы?

– Не просто красивы. Они еще умеют летать – на крыльях, невидимых глазу простого смертного. Разглядеть эти крылья может лишь тот, кто обладает седьмым внутренним зрением. Впрочем, ангелами их называют не поэтому. Просто… если есть на свете воплощение добра, света, любви, милосердия, силы и справедливости – то это асильфи.

– И вы… любили такую женщину?

– Да, – коротко сказал Кароль.

– А она?..

– А она меня, разумеется, нет.

– Странно. Воплощение любви и милосердия…

– Что вы понимаете в ангелах, Вероника Андреевна? – Капитан криво улыбнулся. – Она – жена моего брата. И этим все сказано, и давайте переменим тему.

Вероника, которой тему менять совсем не хотелось, возмутилась.

– Конечно, как у меня выпытывать, так пожалуйста!..

– Да что у вас можно выпытать, мидам?

– Как что? Я, может быть, тоже женщина с прошлым.

– Не смешите. Тоже мне прошлое! Примерная мать, примерная писательница… Когда бы не ваша взбалмошность, не из чего было бы и косточки перемыть. А так – хоть какая-то изюминка…

Вероника выпрямилась и сдержанно произнесла:

– Капитан Хиббит! Вы выпили!