Когда пришла чума

Щенки вернулись к матери и на зов детей, которые подзывали их, не реагировали. Найда, подняв голову, оскалилась и юркнула в кусты, её потомство последовало за ней.

«Надо срочно возвращать всех обратно», – подумал Андрей Иванович, смахнул с лица неожиданно выступивший пот и нажал на клавишу внешнего оповещения.

Однако он опоздал. Как говорится, и на старуху бывает проруха. И весь опыт старшего Вагрина, который расслабился, не помог ему уберечь колонистов от беды.

Сверху, прямо со скалы, которая нависала над входом в подземное убежище, на верёвках спустились люди. Они выглядели словно спецназовцы, в одинаковых чёрных горках, в касках и с автоматическим оружием. Ну и действовали соответственно, стремительно и без сомнений.

Вагрин вдавил клавишу оповещения и закричал:

– Тревога!

Он попытался закрыть дверь, но у него ничего не вышло. Спустившиеся спецназовцы моментально заклинили её, словно хорошо знали, что именно нужно делать, и открыли огонь по колонистам.

Павла Вару подстрелили сразу, он не успел сделать ни одного выстрела, и прикончил его, судя по всему, снайпер, который находился на высотке. Следом пристрелили Шалимова, очередь из автомата прошлась по его груди. А потом досталось Полуяновым, Инге и её матери. Они попытались отстреливаться и защитить детей, которые не понимали, что происходит, но женщины ни в кого не попали, и с ними не церемонились. Марию Сергеевну свалил снайпер, а Ингу – автоматчик.

За трагическими событиями, которые происходили на поверхности, Вагрин наблюдал краем глаза. Он был занят, готовился к обороне и делал то, что был должен. Объявив общую тревогу, Андрей Иванович заблокировал лифт и двери на лестницу, отключил вентиляцию первого уровня и дистанционно вырубил электрогенераторы, переведя системы жизнеобеспечения второго и третьего уровней на аварийную схему. Долго аварийка не протянет, несколько дней, а потом сядут аккумуляторы. Но всё это время захватчики не будут иметь доступ к техническим хранилищам и освещению. Кое-что по мелочи утянуть смогут, но до основных запасов и техники доберутся только в том случае, если проломят бронированные двери или прорубят проход в скале. Только сделать это, не имея серьёзного оборудования и навыков, не просто, и у Вагрина имелась парочка козырей, чтобы удивить врагов, кем бы они ни оказались.

– Иваныч, что происходит?! – на третий уровень спустился Арсений Петров, а за ним прибежал Олег Шумов.

Мастера, несмотря на волнение, не осмелились войти в отсек управления без приглашения. Однако дверь была открыта, и на мониторе они увидели, как неизвестные бойцы в чёрной униформе ловят и связывают детей.

– Это же мой Костя! – завопил Шумов, увидев своего младшего сына, и, оттолкнув Петрова, он всё-таки вбежал в отсек управления и приник к монитору.

Дети Петрова оставались внизу. Поэтому он сохранил относительное спокойствие и снова обратился к Вагрину:

– Так кто это, Иваныч?

– Не знаю. – Вагрин покачал головой и положил руку на плечо Шумова: – Олег, успокойся.

Мастер порывисто сбросил ладонь Андрея Ивановича, посмотрел на него с ненавистью и выдохнул:

– Это ты! Ты во всём виноват! Твои выходы на поверхность подставили нас и наших детей! Сука ты, Иваныч! Тебе развлечения и войнушка, а нам теперь страдать?! Да пошёл ты!

Понятно, что отец переживал за своего ребёнка и находился в стрессовой ситуации. Однако Шумова следовало успокоить, и Вагрин сделал это, как умел. Он молча отвесил ему сильную затрещину и, когда мастер упал, пару раз пнул его ногой в живот.

– Успокоился? – спросил Вагрин мастера.

– Да-а-а… – прохрипел тот.

– Тогда вставай и приводи себя в порядок, а потом возвращайся к жене и дочке. Скажи, что детей вытащим. Я обещаю. Не надо делать глупостей. Пока все дети живы и здоровы. Значит, они нужны пришельцам как заложники. Слышишь, Олег?

– Слышу. – Мастер медленно поднялся и, еле переставляя ноги, вышел.

Вагрин и Петров остались вдвоём, и Андрей Иванович проинструктировал механика:

– Ты тоже к себе возвращайся. Оружие у тебя есть, держи его под рукой. Следи за бабами и Олегом, чтобы они глупостей не наделали. А я сейчас верну наших разведчиков и подумаю, что можно сделать.

Кивнув, Петров тоже ушёл, а Вагрин вызвал на связь племянника. Однако он не отозвался, видимо, группа находилась в движении, и до сеанса связи оставалось ещё два часа.

– Чёрт! – Вагрин встал с кресла.

– Всё плохо? – услышал он голос Людмилы и обернулся.

Женщина успела сменить повседневный комбинезон на камуфляж. На поясе у неё была кобура с пистолетом, а на руках был спящий Володька. Ситуация тревожная, но при этом Людмила держалась достойно. С ней Андрей Иванович мог говорить откровенно и, приблизившись к женщине, посмотрел на своего сына и сказал правду:

– Да. Всё плохо.

Людмила кивнула и посмотрела на потолок:

– Этим сейчас верить нельзя.

Она говорила о колонистах, которые находились на втором уровне, и Вагрин с ней согласился:

– Ты права.

Неожиданно на связь с отсеком управления вышла Еля, сестра Валерки Комарова:

– Дядя Андрей, вы меня слышите?