Когда пробьет восемь склянок

Не нужно обладать буйной фантазией, чтобы понять, что это мрачное место таило в себе смертельную опасность. Черная скалистая береговая линия с острыми камнями не содержала даже намека на какую-нибудь растительность. Четыре острова, лежащие на одной линии, уходящей на восток, не делали эту местность живописней. Издали было видно, как почти сходились на севере и на юге берега, превращаясь в мрачное и темное ущелье. С подветренной стороны вода у острова казалась черной как смоль, а на другой — кипела и пенилась, словно молоко. Опасные водовороты преграждали путь между островами и побережьем. Короче говоря, море взбунтовалось. Между первыми двумя островами в Глотке Мертвеца вода пенилась приблизительно так же, как на реке Маккензи весной, когда тает снег и река превращается в поток. Настоящий ад для моряка! Только последний сумасшедший мог бы ввести свой корабль в этот пролив.

Видимо, тут имелась парочка водоворотов. Мы как раз миновали остров Дюб-Скейр, когда я внезапно увидел между скал на южном берегу узкую заводь, точнее окруженную скалами бухту, если ее можно было так назвать. Она была величиной всего в две теннисные площадки и почти полностью отрезана от моря. Вход в бухту не превышал тридцати футов. Я посмотрел на карту. Бухта называлась Маленькая Подкова. Название не очень оригинальное, но в данном случае удачное. Насколько я мог понять, какое-то перестроенное моторное судно стояло на якоре посреди бухты. Дальше поднималось маленькое плато, которое — я точно не мог рассмотреть — было покрыто то ли мхом, то ли травой. Позади располагалось нечто, похожее на высохшее русло реки, а еще дальше — круто вздымавшиеся горы. На плато находились четыре палатки цвета хаки, вокруг которых копошились люди.

— Может быть, это как раз то, что вы ищете, — сказал Уильямс.

— Может быть, — ответил я.

Но это оказалось не так. Достаточно было одного взгляда на тощего бородатого мужчину в очках, который подбежал ко мне, когда я вылез из вертолета. Еще больше я в этом убедился, когда увидел семерых или восьмерых бородатых мужчин, стоявших позади него. Они пытались закрепить палатки, которые ветер угрожал снести. Эти люди не смогли бы взять на абордаж и весельную лодку. Их судно, насколько я смог заметить, было повреждено в задней части, и его штирборт лежал значительно ниже уровня воды.

— Хэлло, хэлло, хэлло! — приветствовал меня человек с реденькой бородкой. — Добрый день! Добрый день! Мы чрезвычайно рады видеть вас.

Я взглянул на него и пожал протянутую руку. Потом внимательно присмотрелся к лежащему на одном борт судну и мягко сказал:

— Не исключено, что вы потерпели бедствие, но находитесь здесь в довольно благоприятных условиях, на материке. Помощь скоро прибудет.

— О, мы хорошо знаем, где находимся. — Он неопределенно повел рукой. — Мы встали здесь на якорь три дня назад; к сожалению, ночью во время бури наше судно получило пробоину. Очень некстати.

— Судно получило пробоину, уже когда стояло здесь? Лежало на якоре, как и сейчас?

— Да.

— Действительно не повезло. Из Оксфорда или Кембриджа?

— Конечно из Оксфорда. — Он, казалось, был немного расстроен моим сухим тоном. — Мы члены смешанной геологической и ихтиологической комиссии.

— Что ж, во всяком случае, камней и воды тут достаточно, — сказал я. — А повреждения велики?

— Одна доска пробита и выскочила из паза. Боюсь, что собственными силами нам это не починить.

— Продуктов у вас достаточно?

— Разумеется.

— Передатчик есть?

— Нет, только приемник.

— Пилот вертолета немедленно сообщит об аварии и попросит, чтобы сюда прислали специалиста и инженера, как только погода немного улучшится. Всего хорошего.

У него отвисла челюсть.

— Уже улетаете?

— Мы в служебном полете. Вчера ночью была получена радиограмма с терпящего бедствие корабля.

— Ах да, да, мы тоже это слышали.

— Сперва я подумал, что это вы, но, как видно, ошибся. Мы должны прочесать большую территорию.

И опять на восток, к оконечности Лох-Хоурон. Когда мы пролетели приблизительно полпути, я сказал:

— Путь далекий. Давайте-ка посмотрим те четыре острова, которые лежат в Лох-Хоурон. Начнем с самого дальнего, того, что на востоке. Как он называется? Ойлен Оран. А потом медленно полетим назад, пока не вернемся к причалу Лох-Хоурона.

— Вы же говорили, что хотите облететь все море.

— Я изменил решение.

— Что ж, мне придется танцевать под вашу дудку, — сказал пилот. Он был невозмутим, этот старший лейтенант Уильямс. — Итак, на север, к Ойлен Оран.