Когда пробьет восемь склянок

- Ах вот как,-задумчиво промолвил Ханслетт.- Дядюшка Артур будет очень доволен.

На это я ничего не сказал. Вряд ли тот, кто нас нанял, контр-адмирал сэр Артур Эрнфорд-Джейсон, кавалер ордена Бани и множества других, будет доволен. Мы затащили мокрую лодку на борт, сняли мотор и бросили все это на баке.

- Дай мне пару водонепроницаемых мешков,- сказал я.- Затем начинай выбирать якорную цепь. Но только тихо - сними храповик и накрой рундук брезентом.

- Мы отходим?

- Мы сделаем это, если что-нибудь почуем. А пока будем стоять. Просто поднимем и опустим якорь.

Спустя некоторое время Ханслетт вернулся с мешками, куда я засунул спущенную резиновую лодку, акваланг с грузами, водонепроницаемые часы с большим циферблатом, наручный компас и глубиномер, В другой мешок я спрятал подвесной мотор, подавив желание швырнуть эту проклятую штуковину прямо за борт. Вообще-то такой мотор сам по себе не может вызвать подозрений, но у нас был уже один, закрепленный на деревянной шлюпке, что висела на корме.

Ханслетт включил электрическую лебедку и начал медленно выбирать якорную цепь. Электрическая лебедка работает довольно бесшумно, но при поднятии якоря в четырех местах возникает настоящий грохот: гремит цепь, проходя через трубу клюза, щелкает на каждом звене храповой механизм, гремит барабан, наматывая цепь, и, наконец, клацают звенья цепи, падая в цепной ящик. С клюзом ничего не поделаешь, но если отключить храповик, а барабан и цепной ящик укрыть тяжелым брезентом, уровень шума станет на удивление низким. Притом ближайшее судно стояло на якоре по крайней мере в двухстах ярдах от нас - мы вовсе не стремились к тесному соседству в гавани. И без того мы чувствовали себя не слишком уютно в непосредственной близости от Горбея, но отойти подальше не имели возможности: теперешняя глубина в двадцать морских саженей была предельно допустимой при той длине якорной цепи, какой мы располагали.

Я услышал щелчок, когда Ханслетт наступил на палубный замок храповика.

- Она ходит вверх-вниз.

- Включи пока храповик. Если цепь будет проскальзывать, мне оторвет руку. Куском линя я привязал мешки к якорной цепи, потом перебросил их за борт так, чтобы они свободно повмсли иа цепи. - Я держу их,- сказал я.- Сними цепь с барабана, мы будем отдавать ее вручную. Сорок морских саженей это двести сорок футов цепи, и после того, как мы забросили этот "лот", сил у меня не осталось совсем. Жгучая боль пронизывала шею, с йогой было еще хуже, я кроме того, я смертельно продрог. Я знаю множество способов заиметь красивый здоровый румянец, но работа в одном нижнем белье в холодную, сырую, ветреную ночь на Западных островах, в их число не входит. Но и эта работа, наконец, кончилась, и мы могли спуститься в каюту. Если кому-то захочется узнать, что привязано к нашей якорной цепи, ему потребуется жесткий скафандр для работы на большой глубине.

Ханслетт толкнул дверь салона, повозился в темноте, поправляя тяжелые вельветовые занавеси, и после этого зажег маленькую настольную лампу. Она не давала много света, и мы до опыту знали, что этот свет не проникает сквозь вельвет. Меньше всего мне хотелось бы демонстрировать, что мы бодрствуем посреди ночи.

Тебе следует купить другую рубашку,- сказал Ханслетт.- У этой слишком тесный воротник. Оставляет полосы.

Я перестал растираться полотенцем и взглянул на себя в зеркало. Даже при скудном освещении шея моя выглядела ужасно. Она вся распухла и потемнела, были видны четыре жуткого вида синяка там, где пальцы глубоко впивались в кожу. Синяки были разноцветные - синий цвет, зеленый, пурпурный - и не похоже было, что они скоро пройдут. - Он схватил меня сзади. До этого он все время тренировался в убийствах и, кроме того, был олимпийским чемпионом по поднятию тяжестей. И еще мне кое в чем "повезло". На нем были тяжелые ботинки. Я изогнулся в посмотрел вниз на свою икру. Синяк был куда больше, чем те, что на шее, и если в нем и недоставало какого-то цвета радуги, то сразу и не скажешь какого. Поперек икры тянулась глубокая рана, и кровь медленно стекала по всей ее длине.

Ханслетт с интересом разглядывал все это.

- Если бы на тебе не было такого тесного костюма, ты бы умер от потери крови. Давай я тебя перевяжу.

- Нет, обойдусь и без перевязки. Лучше стакан шотландского виски. Не трать времени...- Я попробовал шагнуть.- О черт! Да, пожалуй, лучше перевязать - мы не можем заставлять наших гостей шлепать по лодыжки в крови.

- Ты уверен, что будут гости?