Когда пробудились поля. Чинары моих воспоминаний. Рассказы

— Ты сошла с ума! Разговаривать с мертвым?!

— Я поговорю с ним, — уверяла Ханум. — Дайте мне еще разок на него посмотреть. Только раз!

Мама расплакалась:

— Ой, да уходи ты, несчастная, уходи! Если б мертвые могли нас слышать, ни одна женщина на свете не была бы вдовой, ни один ребенок сиротой не остался бы. Не слышат нас мертвые, не слышат!

Ханум долго смотрела на мою маму, переводила взгляд на господина доктора, опять смотрела на маму.

— Все правильно, — сказала Ханум безнадежно. — Мертвые не слышат. Может быть, и ты меня поэтому не слышишь. И доктор не слышит. Здесь никто не слышит. Неужели тут одни мертвецы?

Что-то вспыхнуло в бездонных глазах Ханум. Она повернулась и сбежала по ступенькам веранды в сад.

На следующий день Ханум подала заявление судье Лал-хану о признании ее законной вдовой Фаджи и о выдаче ей — в этом качестве — тела Фаджи для похорон. Когда Ханум вошла с заявлением в переполненный зал суда, люди начали перешептываться и оглядываться, так что судье пришлось потребовать удаления зевак из зала. Тем не менее зал был полон — слушать заявление собрались все чиновники, чаудхри и почтенные люди города. В зале сидел и Муса-хан.

Судья прочел заявление и спросил:

— Кем тебе приходился Фаиз Мухаммад?

— Свет очей моих, владыка головы моей, — бесстрашно ответила Ханум.

— Ты была за ним замужем? — продолжал судья.

— Нет.

— Ты была с ним в близких отношениях?

— Нет. — Голос Ханум дрожал. — Я девственница. Он не коснулся моего тела, но все равно он муж мне. Я прошу, чтоб мне разрешили его похоронить.

Вперед вышел Муса-хан и, почтительно сложив руки ладонями вместе, начал:

— Сардар! Это моя дочь. Она убежала из дому и явилась сюда без моего ведома. Я прошу вас разрешить мне забрать ее домой.

— Не дочь я этому предателю! — громко и отчетливо заявила Ханум. — Я вдова Фаджи и прошу выдать мне его тело.

— Ханум, ты дочь уважаемого сардара и старосты. Твой отец убил опасного преступника, за голову которого была назначена награда в десять тысяч рупий. Он сделал важное дело для нас всех. Английское правительство выдаст твоему отцу пять тысяч рупий, а его величество раджа — десять тысяч и дарует ему земельный участок. Неуместны такие слова в устах дочери столь почтенного человека…

Ханум оборвала плавную речь судьи тихим, но решительным голосом:

— Сегодня перед всеми, кто собрался в суде, я заявляю — и пусть это слышит мой отец, — не получить ему той награды, ради которой он это совершил! Он никогда ее не получит, потому что предательство не вознаграждается. За предательство карают. Я прошу суд вынести решение по моему заявлению…

— Отказать! — рявкнул судья.

Выйдя из здания суда, Ханум исчезла так быстро, что никто не успел понять, куда она девалась. Муса-хан разослал своих людей на ее поиски. Рьяно взялась за дело и полиция, но Ханум как в воздухе растворилась! По городу поползли самые невероятные слухи. Говорили, что Ханум пригрозила отомстить отцу. Утверждали, что жизнь Муса-хана в опасности, что дочь убьет его, поэтому он почти не выходит из дома и его все время охраняет вооруженная полиция. Раджа вызвал Муса-хана к себе, похлопал его по плечу и пообещал ему, что, как только английский чиновник, заместитель комиссара, приедет из Дохалы и подпишет бумагу об опознании трупа, он, раджа, на следующий же день назначит дворцовый прием и собственноручно вручит Муса-хану кошелек с десятью тысячами, придворную одежду и указ на владение землей.

Муса-хан вернулся к себе довольный аудиенцией, которую дал ему раджа.

Через два дня, когда в город прибыл заместитель комиссара и пожаловал в больницу, чтобы осмотреть труп, произошло странное событие: английский чиновник и его свита увидели, что с морга сорван замок и голова Фаджи исчезла. Оставался только труп, опознать который было невозможно.

Голова ценою в десять тысяч рупий исчезла.

Английский чиновник бросил взгляд на изуродованный труп и отказался подписывать документы об опознании. А как только отказался англичанин, радже стало ясно, что давать Муса-хану десять тысяч рупий нет никакого смысла. В результате пришлось Муса-хану возвращаться к себе в деревню несолоно хлебавши. Прошло несколько дней, и под крепостной стеной был найден труп Муса-хана.

В тот день, когда был сорван замок и пропала голова Фаджи, в тот самый день, но уже к вечеру, отец вернулся домой и мы увидели, что он так и сияет от счастья. Даже песенку какую-то мурлычет себе под нос.

— Кто сорвал замок?

Отец не отзывался.

— В один прекрасный день тебя посадят в тюрьму.

Песенка продолжалась.

— А мне придется просить милостыню. И что тогда станется с твоим сыном?

Отец уже не мурлыкал, а пел в полный голос.

Позднее, сидя в столовой, он спросил у матери:

— Ты знаешь, что дороже всего ценится не свете?

— Золото! — буркнула мать.

— Нет, милая, нет. Свобода. Самое дорогое на свете — это свобода. Человек готов что угодно отдать за нее.

Я шел в мамину комнату взять мячик, как вдруг через неплотно прикрытую дверь услышал ее голос:

— Уходи и не трогай меня.

— Почему? — это спросил отец.

— Потому что сегодня санкранти.

— Ну и что?